— Вы… — Она посмотрела мне в глаза, и я увидел там боль. — Все в порядке. Я просто переживаю за Масю.
— Масю?
— Моего кота. Он подхватил инфекцию и теперь находится в ветеринарной клинике.
— Все настолько серьезно?
— Врач сказал, что нет, но без него дома одино…ко.
Звонок ее мобильного прервал наш разговор. Взглянув на имя звонившего, она заметно помрачнела, но, извинившись, все же ответила.
— Подождите немного, я еще не освободилась. Нет, недолго. Спасибо.
Ева произнесла это извиняющимся тоном и вскоре отложила телефон.
— Если вы очень заняты... — начал я идти на попятную из-за внезапного чувства вины. Казалось бы, приглашенным был я, но неловкость и ощущение, будто отнимаю ее время, присутствовали.
— Нет, все в порядке. — Девушка улыбнулась. — Это всего лишь водитель Нестерова, который подождет, независимо от того, сколько у меня дел. Приступим?
— Да, только… Ева, будьте осторожны.
— Степаныч уже уведомил меня о вашей позиции. К нашему сегодняшнему разговору Нестеров никакого отношения не имеет. Поэтому давайте начнем.
Я положил на стол телефон и включил запись.
— Так будет быстрее, чем если бы я писал.
Она напряглась.
— А без диктофона можно?
В карих глазах мелькнул страх. Черт! Как же с ней сложно!
— Нельзя. Мне понадобятся эти материалы. Они не будет использованы против вас никоим образом. Мои слова тоже записаны.
— Хорошо. — Девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула. Длинные ресницы, аккуратные брови, маленький нос, острые скулы и плотно сжатые губы — я засмотрелся, скользя взглядом по молочной коже, находя на шее и руках маленькие родинки. На первый взгляд она была совершенно обычной, но сейчас, приглядевшись, я понимал, осознавал, насколько Ева особенная, и в какую ловушку вообще попал.
— В субботу вечером, — заговорила она, отвлекая от любования ею же, — когда я была на встрече с другом, я вспомнила кое-что.
Ева коротко взглянула на меня и опустила взгляд.
— Я не знаю, кто был на приеме у этого жирного старика, который нас пригласил. В памяти только одно лицо — круглое, широкое и с узкими глазами. Я точно знаю — мы раньше не встречались, но он зачем-то подошел ко мне и разозлил.
— Скажи, тебе имя Танат о чем-то говорит? — спросил ее, сразу поняв, кого именно она вспомнила, но Лиса покачала головой и продолжила свой рассказ.
— Мы вышли из здания поздно. Там еще по делу установили, что в третьем часу ночи. — Она замолчала, дождавшись моего кивка. — Помню аллею. Надо было дойти до такси, которое вызвал учитель. Из-за деревьев выглянули мужчины. Один из них к нам подошел. Завязалась потасовка. Кто-то начал ко мне приставать, и за это получил парочку ударов, не могла же я просто так позволить… Учитель тоже ввязался в бой, но их стало много.
Неожиданно ее глаза наполнились слезами.
— Ева? — Она застыла и уставилась в одну точку. — Ева? — Я сразу начал копаться в своей сумке в поисках носовых платков, но моя помощь не понадобилась — она опомнилась и достала из ящика свои.
— Они держали меня, лапали на глазах у Дюдюка, вы сами понимаете как. А его били.
В этот момент я застыл. Меня словно облили ушатом холодной воды. Нет, подобных рассказов за время своей практики я наслушался сполна, и уже воспринимал спокойно, но Ева… Ева была отдельным случаем. По крайней мере для меня.
Она уперлась лбом о ладонь, хрупкие плечи безвольно опустились, а взгляд карих глаз, обычно теплый и веселый, стал стеклянным.
