Червоточие - страница 7

– Да ты издеваешься!

– Ладно, ладно, – захохотала Кейла. – А теперь говори, где его искать, – сказала она сразу после смеха очень серьёзно, как будто и не смеялась вовсе.

– Говорят, в лесу где-то живёт, в хижине, как отшельник. Где она находится, никто не знает.

– Хижина в лесу, – буркнула Кейла, – ничего не предвещает беды, конечно. Ладно, хоть что-то. Спасибо.

Только было она собралась уходить, как бугай, ещё больше, чем бармен, шлёпнул девушку ладонью по ягодице и не сразу убрал руку, да так, что даже её груди задрожали.

– Зачётный орех, – оценил бугай и пошёл к товарищам.

Кейла злобно и недоумённо скривила лицо, отведя нижнюю челюсть немного в бок.

– Он что, не местный? – спросила она бармена.

– Да, да, впервые здесь, – испуганно ответил он.

Кейла повернулась в сторону бугая.

– Эй, сосунок, – грубо обратилась к нему девушка.

Бугай остановился, медленно повернулся, подошёл близко, схватил за горло.

– Повтори, милая, – проскрежетал здоровяк.

– Со-Су-Нок, – по слогам повторила Кейла.

И резко схватилась за рукоять меча. Фиксаторы тут же отпустили лезвие, и она головкой эфеса саданула его в глаз. Бугай тут же отпустил девушку и обеими руками ухватился за глаз. Пока он держался за больной глаз, девушка точным ударом отсекла руку, которая коснулась её. Из раны хлынула кровь, Кейла отряхнула меч, попросила у бармена тряпку, затем ею протёрла лезвие и убрала его на место. Бугай, тем временем, стоял и пытался здоровой рукой закрыть открытую рану. Все наблюдали за происходящим. Было не совсем людно, но и никто не посмел даже вмешаться, особенно друзья бугая, размером походивших на него. Кейла взяла отрубленную руку и ударила раненного мужика по морде. Затем ещё и ещё раз. Он упал в лужу собственной крови, а Кейла продолжала его лупить его же рукой. Когда она закончила, то посмотрела перепачканные в крови штаны и воскликнула:

– Твою-то мать! За сорок дагер штаны, зараза!

3

Кейла вошла в лес. Часы показывали чуть больше полудня, но чем дальше она заходила, тем становилось мрачнее. Пробираясь через кустарники и сгнившие валежники, ей показалось, что она услышала хруст. Не под своими ногами. В метрах около двухсот. Она замерла в том положении, в котором находилась секунду назад: с поднятой и переступающей через очередное бревно ногой. «Статуя» абсолютно не шевелилась, кроме руки, медленно поднимающейся к рукояти меча. Кейла не очень желала признаваться себе, что она хотела вынимать меч по любому поводу, даже малейшему. Не столько зарубить кого-то, сколько просто подержать и повертеть его. Девушка – словно маленький ребёнок, у которого есть новая игрушка. Но в этот раз повод был вполне серьёзный. Осторожной поступью с мечом в руке она двигалась дальше, внимательно и медленно оглядываясь по сторонам, слушая посторонние шорохи. Вдали, среди оплетённых зеленью стволов деревьев, Кейле показалось, что она видела кого-то. Завидев его, она в эту же секунду скользнула в сторону.

– Классика, – подумала Кейла, – кто бы сомневался, что будет как-то иначе? Наконец-то она наткнулась на узкую тропинку, не совсем ещё вытоптанную, словно ходили тут несколько раз. Она двинулась по ней. Птицы петь перестали. Исчезли даже комары. Поднялся ветер. Помрачнело ещё больше, да так, что как будто вот-вот наступят сумерки. Деревья сливаются друг с другом из-за недостаточного освещения. Послышался хруст тоненькой веточки. Кейла резко замерла и повернула голову, направив ухо в сторону шума. Затем внимательно туда посмотрела. Никого. И ничего. Двинулась дальше. Затем, она снова увидела кого-то среди деревьев. «Кто-то» опять ускользнул, но Кейла успела заметить, что на незнакомце надет большой капюшон.