– В старину дело было. Сто с лишним лет назад в Абаканском остроге, Енисейской губернии случился сильный неурожай. Люди сильно голодовать стали, а у одного купца, фамилию не помню, пусть будет Хваталкин", – Галя засмеялась и следом за ней залились весёлым смехом Анна и Лариса.
– Хваталкин, вот смех-то, – взахлёб смеялась Анна.
– Ха-ха-ха! – вторила подругам Лариса.
Вдоволь насмеявшись, Галина продолжила рассказ.
– Так вот, у того Хваталкина, – улыбнулась, – очень много было запасено хлеба, и нет, чтобы продавать его по божеской цене, так он стал втридорога торговать им. Люди, ясно дело, роптать стали и высказывать ему всяческие неудовольствия. По-хорошему говорили, чтобы, значит, цену особо не поднимал, а ему хоть бы что, в ус свой дует и ещё выше цену вздымает. Видя, что ничем его не проймёшь, что доброго слова не понимает, решили абаканские жители применить крайние меры, – отыскали у Хваталкина сто мешков хлеба и раздали его голодным, а самого раздели и знатно выпороли мелким ельником, а потом отпустили на все четыре стороны.
Сильно разгневался купец и самолично поехал к генерал-губернатору. В ту пору генерал-губернатором Сибири был Чистович, человек решительный и строгий. Встретил он купца как положено, по всем тогдашним правилам, на стул усадил и стал допытывать, что привело его к нему.
Купец в слёзы и стал ругать своих обидчиков всякими плохими словами:
– Пороли меня и били нещадно ельником мелким, а добро расхитили! – сказал в конце своей жалобы и попросил наказать обидчиков.
– Ельником, говоришь?! – перепросил губернатор.
– Ельником… мелким… – жалобно проговорил Хваталкин.
Девушки вновь засмеялись над фамилией выдуманной Галиной.
– Не может быть! – покачал головой Чистович.
– Вот истинный крест! – перекрестился купец.
– Не по закону, не по закону, – помяв бороду, проговорил губернатор.
– На то и жалуюсь и заступничества у вас прошу, потому как вы, ваша милость, блюсти законы и порядки приставлены.
– Жалко мне тебя, голубчик, – ответил генерал-губернатор, – а нарушителям закона я не потатчик. Правильно говоришь, блюсти законы и порядки приставлен, а потому поступлю как того они требуют.
Губернатор хлопнул в ладоши. Тотчас явился казацкий офицер. Показал ему губернатор кивком головы на купца и сказал:
– Вот, почтенного человека за то, что спрятал он свою собственную муку и не хотел продавать голодным по законно-установленной цене, какие-то негодяи выпороли ельником! Разве у нас полагается драть ельником?
– Розгами берёзовыми, ваше высокопревосходительство! – бойко ответил офицер, поняв своего начальника.
Губернатор тут же обратился к перетрусившему купцу:
– Сколько тебе пришлось получить за муку… мелким ельником?
– Запамятовал! – затрясся купец.
– Запамятовал, говоришь… – повторил задумчиво губернатор и приказал. – Исправить ошибку немедленно! Пороть его розгами и до тех пор, пока не вспомнит, сколько получил от мужиков ёлок.
И выпороли, голубчика, за милую душу, – закончила рассказ Галина и громко засмеялась. Задорным смехом поддержали её и Анна с Ларисой.
– А у нас папа хоть и не был губернатором, но тоже, как гласный городской думы мог приказать подвергнуть порке нерадивых и нечистых на руку людей, – с гордостью за отца проговорила Анна. – А все, потому что он жалостливый сильно. У нас котёнок есть, так он гадит, где попало, а папа не позволяет его ругать, а тем более бить:
