Четвертое июня. Пекин, площадь Тяньаньмэнь. Протесты - страница 2

История 1989 года была бы не полной, если бы мы ограничились только событиями в Пекине и не рассказали бы о последовавших за ними долгих общенациональных репрессиях. До известных событий, то есть в марте 1989 года, Дэн Сяопин и премьер Ли Пэн ввели военное положение в Лхасе и сочли этот опыт успешным, поэтому несколько месяцев спустя рассматривали его как вариант военных действий в Пекине. В апреле и мае протестующие в каждой провинции и автономном районе Китая старались брать пример с пекинцев, а также напрямую влияли на события в столице – либо привлекая внимание лидеров КПК, либо приезжая в Пекин. После 4 июня сопротивление протестующих и насилие со стороны государства утихли на несколько месяцев.

Вспышки сопротивления шли параллельно возникшему во второй половине 1989 года официальному движению, направленному на наказание и зачистку людей, участвовавших в протестах. Люди реагировали так, как если бы их заставляли жить с опасным жестоким партнером: молчаливо выполняли указания, говорили заведомую ложь, защищая таким образом близких, и иногда противостояли унижениям. Эту динамику мы наблюдаем и сейчас. Пособники обидчика остаются во главе Китая благодаря решению Дэна использовать военную силу против гражданских лиц. Они замалчивают насилие, но при необходимости защищают его, говоря, что выбора у них не было.

К сожалению, сторонники Дэна усердно поработали над тем, чтобы научить родившихся после 1989 года молодых людей «забывать» прошлое, объясняя, что жертвы заслужили столь жестокое обращение и что для сохранения стабильности в Китае такие меры были необходимы.

Но в такой расправе необходимости не было и оправдать ее нельзя. Каждая часть этой книги завершается отдельной главой, посвященной альтернативному пути и важным поворотным моментам, которые китайцы обсуждали в стране в течение 1989 года и позднее. Поскольку их устремления были трагически раздавлены танками, многие выжившие до сих пор пытаются понять, что и как нужно было бы сделать, чтобы изменить ход истории. Этот вопрос напрямую отрицает циничную аргументацию необходимости и неизбежности убийства гражданских2. Он подчеркивает роль частного волеизъявления и случайности. Свобода воли означает, что отдельные лица и группы не были пешками – у них была сила изменить историю. Несмотря на то что нездоровая политическая система, характеризующаяся «политикой стариков», способствовала доминированию Дэн Сяопина над его коллегами [Chung 2019], миллионы людей восстали и сопротивлялись диктатуре Дэна. Их усилия нельзя стереть танками и оружием, использованными 3 июня.

Случайность означает, что каждое действие, выбор или событие зависело от бесчисленного множества других факторов. Например, несвоевременный отъезд генерального секретаря Чжао Цзыяна в Северную Корею 23 апреля 1989 года и прибытие советского лидера Михаила Горбачева в Пекин на саммит 15 мая 1989 года изначально не имели ничего общего с демократическим движением в Китае, но именно они сыграли значимую роль в описываемых событиях. Частные решения разных людей в совокупности привели к результатам, которые оказались шокирующими и не предопределенными.

Я стремлюсь рассмотреть описываемые события в максимально широком контексте, однако такой подход не является исчерпывающим. Отчасти это обусловлено объективной ограниченностью источниковой базы, а отчасти тем, что, выводя на первый план людей, места и события, которым ранее не уделялось внимания, я делаю сознательный выбор: не повторять того, что до меня было неоднократно описано. Например, движение пекинских студентов играет значимую роль в подготовке событий Четвертого июня, но я воздержусь от детального описания их дебатов или философии городской интеллигенции. Я также не останавливаюсь на частных символах или символизме в целом. Я не буду упоминать «сцену человека напротив танка» или посвящать более одного предложения статуе Богини демократии, – эти два символа больше говорят о воображении североамериканских и европейских наблюдателей, чем о том, что произошло в Китае в 1989 году