"Смиритесь", – сказал он. Его глаза были холодными, как лёд, но в них горел огонь жестокости. Он приближался к Диане и её матери, а за ним стояли его воины. "Вы будете моими. Обе."
Диана подняла взгляд, не веря своим глазам. Это был Фикс, один из самых страшных полководцев Северных племён. Он известен был своей жестокостью и безжалостностью, и теперь его внимание было приковано к ней.
"Ты станешь моей восьмой женой", – сказал Фикс, обхватывая её плечо с такой силой, что Диана не могла сдержать крик.
"Нет!"– закричала она, отчаянно отбиваясь, но его хватка была как железо. Он не обратил внимания на её борьбу.
Её мать, едва восстановив силы, попыталась вмешаться, но её оттолкнули. Они обе были схвачены, и теперь, несмотря на всю свою боль, они не могли ничего изменить.
"Что с ней?"– спросила Диана, указывая на свою мать, когда Фикс начал тащить её к своим всадникам.
"Мать отправляется на Север", – ответил полководец, жестом указав на двух воинов, которые уже вели Элизабету в сторону своих коней. "Никуда не уходит. Ты не будешь её видеть."
Диана почувствовала, как её сердце разрывается. Мать! Она хотела бежать к ней, кричать, но снова оказалась в руках того, кто уже забрал у неё всё, что было дорого. В её груди поднялась волна ярости, но она знала, что против этих людей ей не выстоять.
"Ты не уйдешь от меня", – продолжил Фикс, глядя на Диану, как на свою добычу. Он приказал своим людям отвести её в лагерь. В глазах этого монстра не было ничего человеческого, и Диана понимала, что он решит её судьбу.
Они шли через разрушенные поля, оставив позади свою погибшую деревню, и Диана почувствовала, как её жизнь окончательно меняется. В этих руках она стала просто вещью, одной из многих, которая будет принуждена жить по воле этого чудовища.
Что её ждало впереди? Как она могла пережить всё это? Но одно было ясно: она не могла сдаться.
Она не могла забыть свою семью, свою деревню. Она не могла забыть своего отца. И хотя надежда угасала, она знала: она будет бороться. Потому что, несмотря на всё, что произошло, что-то ещё жило в её душе.
И эта жизнь, даже в плену, будет сопротивляться.
Всё вокруг было чуждым и холодным. Туман, который покрывал землю, казался не только природным явлением, но и чем-то более тяжёлым – символом её нового существования. Она шла, согнутая под тяжестью своих мыслей, и всё, что её окружало, становилось размытым, почти призрачным. Она не чувствовала ног, не слышала шагов. Всё, что оставалось – лишь ощущение пустоты.
Северяне вели её через бескрайние леса, и не было ни одной секунды, когда бы она могла забыть, что она в плену. Фикс держал её за руку, не давая ни малейшей возможности вырваться, но было нечто большее в этом жестоком полководце, что заставляло её бояться даже больше, чем самого плена. Он не был просто врагом. Он был воплощением всей этой новой, тёмной и жестокой реальности, в которую она попала.
В лагере, куда её привели, не было ничего, что напоминало бы о доме. Вокруг стояли грязные палатки, а воздух был пропитан запахом крови и пота. Здесь не было привычных звуков леса или шорохов вечерней жизни. Всё было мёртвым, холодным и страшным.
Её тело и душа протестовали против того, чтобы смириться с этим, но она знала, что сдаться – значит исчезнуть. Она не могла оставить свою мать, не могла оставить память о своём отце в пустоте. Она должна была найти способ выжить, чтобы сделать хоть что-то.
