– А что мне, по-твоему, должно быть нужно? – эти слова задели Рима.
– Хорошим человеком быть нужно.
Горькая усмешка появилась на его лице. С ним всегда так происходило, когда он пытался узнать кого-то получше.
– А-а-а, это, типа, животных там защищать? Мусор разделять, батарейки сдавать, да? Одежду в переработку, мясо не есть, на субботниках убираться? – взбесился Рим. – Нужно быть частью чего-то большого и правильного. Нужно быть добрым, хорошим, честным человеком – и, не сомневайся, тебя обязательно нагнут.
– Не согласна, – возразила она.
– Неважно, к чёрту, пошёл я, – развернулся Рим.
– Ага, – одёрнула она, – только жилетку верни. Мне ещё работать здесь.
Рим уходил обиженным и злым. Проигравшим быть всегда неприятно. Так почему он позволил себе проиграть? Почему так легко сдался? Не мог соврать? Не мог притвориться другим человеком? Не мог оправдать ожиданий?
Все бабы твари – всё, о чём ему тогда хотелось думать. Разумом Рим понимал, что неправ. Женщине нужна надёжность, зрелость, тем более такой женщине, как она. Внезапно Рим осознал, что даже не узнал её имени, но не огорчился. Какая разница, если он больше её не увидит.
«Можно было влюбиться, – рассуждал Рим, когда шёл домой. – Наверняка. Или просто захотеть тепла, что куда вероятнее. Наверное, внутри меня сидит маленькое жирное голое существо, похожее на лягушку. Лягушка похотливо облизывается и пускает слюну от вида рекламы с полуобнажёнными девушками и едой. Лягушка дико смеётся в головах весёлых компаний, когда слышит оскорбительные шутки, и стучит своей маленькой болотного цвета лапкой по колену. Порой агрессивное кваканье затмевает разум, и я могу кинуться на кого-то с упрёками, а иногда из глаз привлекательной девушки выглядывает её лягушка, и тогда наши маленькие существа начинают скакать по стенкам черепов как обезумевшие, топча любые попытки здраво мыслить. Это называется любовью – высшей степенью скаканья лягушки в голове».
Маму ответ сына вполне устроил, и она попросила задёрнуть шторы. Она любит ложиться спать сразу после того, как возвращается домой. Вероятно, просыпаясь через час-другой, она забывает о том, как болели её ноги и как прошёл ужасный рабочий день. Возвращаясь домой, она вновь становится человеком с потребностями: потребностью во вкусной еде, в горячей ванне, в музыкальном шоу, отвлекающим её от реальности ежедневного подъёма в шесть двадцать.
Рим практически не видится с матерью, когда она приходит домой. Где-то ему говорили, что когда дети вырастают, так всё и происходит. Когда мама ложится спать, он готовит себе что-нибудь из продуктов, которые она приносит домой, и уходит в свою комнату. В двадцать восемь лет. Завтракает-обедает-ужинает, играет в компьютерные игры и заваливается на кровать. В комнате Рима всегда беспорядок. В голове Рима всегда бардак. В жизни Рима бедлам. Закрывая глаза, Рим пытается заснуть.
Ночь – пора размышлений, шабаша и ведьм. Волшебное время, готовое раздавить тебя своим существом. Многотонным прессом тело прижимают к кровати, и оно мнётся до натяжения матраса, до хруста костей, до лопнувших в глазах капилляров. Машины, что там, цистерны крови выруливают через узкие закрытые дворы, и сердце пытается всасывать мягкую тестоподобную субстанцию. Лёгкие забывают, как работает поступательное движение; кистями и стопами можно сбить температуру, избавиться от пульсирующей вены на лбу.
