– Да где ты тут ребенка увидела? – воскликнула Покровская. – Это самый настоящий дьяволенок!
– Лана!
– Сама ты деленок! – фыркнул Покровский-младший, не оборачиваясь. Он схватил из вазы на подоконнике шоколадную конфету и засунул ее в рот.
– Ты слышала, что он сказал? – возмутилась Лана.
– Это ты ему пример показываешь, – заметила Лиана, подбирая игрушки с пола, пока ее внук хоть немного отвлекся на конфеты и прекратил разрушать дом.
– Да с ним невозможно рядом находиться! – заявила Покровская. – Ты знаешь, что он чуть не откусил ухо Олегу, когда мы были у Мурановых в последний раз!
– Ты вспоминаешь это при каждом удобном случае. Как тут забудешь?
– Да потому что мне Фере до сих пор в глаза смотреть стыдно! – возмутилась Покровская, эмоционально размахивая руками.
– Надо относиться ко всему проще…
Лана от злости зарычала и покинула гостиную, пока ее руки не сомкнулись на тоненькой шейке ребенка. А дело было в том, что Лана Покровская и Дмитрий Покровский Третий официально и обоюдно друг друга не переносили примерно с тех пор, как мальчик родился. Сначала их неприязнь друг к другу выражалась на уровне криков ребенка, когда тетя брала его на руки, а потом продолжилась драками и криками, несмотря на различие в возрасте.
Диме шел уже четвертый год, и с каждым днем он становился все подвижнее и разговорчивее. Лана же вот уже несколько недель дни напролет проводила в доме, готовясь к экзаменам, и была вынуждена много времени находиться вместе с ребенком. Конечно, в основном им занималась Лиана, потому что только ее он хоть немного слушался, не считая родителей. Всех же остальных жильцов дома Покровских и их друзей Дима воспринимал если не как врагов, то как недругов точно. Единственными, с кем он становился ангелочком, были его родители, но они часто пропадали во втором мире, участвуя то в одних боях в непрекращающейся войне, то в других. И ребенок, словно мстя всем вокруг за свою брошенность родителями, разрушал дом и выводил из себя всех его домочадцев.
Не больше часа Лана занималась относительно спокойно, слыша только бормотание телевизора из соседней комнаты и голоса Лианы и Димы, которые, кажется, во что-то играли. Но вскоре они оба появились на пороге, и мальчик, заприметив тетю, кинулся ей навстречу с распростертыми объятьями, а потом толкнул в бок, отчего Лана чуть не упала со стула.
– Уйди! Это мое место! – заявил он, спиной наваливаясь на Покровскую, которая, наоборот, вцепилась пальцами в сиденье стула.
– С чего вдруг? – зарычала она. – Сядь на соседний стул!
– Лана, убирай тетради, мы сейчас ужинать будем, – словно не замечая борьбы у себя за спиной, попросила Лиана, заглядывая в холодильник.
Дима же, услышав слова бабушки, взял ближайшую тетрадь и скинул ее на пол под визг Ланы.
– Не трогай! – заорала она на ребенка. Тот, недолго размышляя, схватил учебник и бросился бежать. Лана подскочила следом за ним, и они под смех ребенка и проклятья тети закружились вокруг обеденного стола.
– Лана, прекрати! – крикнула Лиана, которая из-за них не могла с кастрюлей в руках подойти к плите. – Дима!
Лана таки смогла отвоевать свой учебник и кинулась собирать вещи со стола, пока племянник опять что-то не успел порвать или разрисовать.
– Разрушитель мелкий, – глядя на мальчика исподлобья, бухтела тетя. – Пакостник противный.
Дима с удовольствием в очередной раз продемонстрировал ей язык, за что получил по подбородку от проходящей мимо Лианы.
