– Привет! – выкрикнула Фера, маша руками парням. Цепи продолжали сопровождать каждое ее движение, поэтому Трезубец с удивлением посмотрел на нее. – Рома, привет? – хищно улыбнулась Аквилева, глядя на Легкова и наматывая на палец прядь волос.
– Чего это сразу Рома?! – забыла Лиса про свои порезы и задвинула Легкова себе за спину. – Есть еще Саша и Дима. Хотя нет, для тети Алены я еще молода. – Брата Белянина тоже толкнула плечом себе за спину. Фера надула губки и повернулась к недоуменно озирающемуся Покровскому.
– Сядь! – велела Лана, снова закашлявшись. Аквилева надулась и упала в кресло, подбирая разбросанные продукты обратно в тазик. Пока она отвлеклась, Трезубец опять начал вспоминать, зачем, собственно, явился в комнату Бунтарщиц. Но прежде чем Дима успел открыть рот с гневной тирадой, которую готовил уже не один день, его снова перебили.
– Ромочка, надо ручки вымыть и зеленочкой помазать, – обратилась Лиса к Легкову, подсовывая свои окровавленные ладони ему под нос. Тот снова тяжело вздохнул, глядя в ее невинные глаза, и потащил в ванную. Лиса, прикидывающаяся умирающей, повисла на его руке, надеясь отсрочить неприятный разговор. А как только они оказались в ванной, она упала с головой в раковину и начала пить прямо из-под крана, забыв про кровоточащие руки, которыми вцепилась в край раковины.
– Что ты делаешь? – удивился Легков странному поведению девушки, она лишь отмахнулась от него, оставляя на раковине красные следы. – Ты в порядке?
Ответа не последовало, поэтому Рома попробовал оттащить девушку от раковины, за что получил по уху грязной рукой и Лисино недовольное бульканье из раковины.
Пока Рома пытался оторвать свою половинку от крана, Фера поглощала чипсы и испуганно смотрела по сторонам, Дима и Саша сверлили притихших бледных Лану и Джен злыми взглядами. Девушки сидели на диване, опустив глаза в пол и сложив руки на коленях. Лана пыталась подавить кашель, а Джен изо всех сил старалась не стучать зубами от холода, однако ни Саша, ни Дима этого не замечали.
– О чем вы… – начал Покровский, но его прервала все-таки закашлявшаяся Лана.
– Вы обещали не ругаться, – заметила она, с трудом вздыхая. Фера, видя ее страдания, выгнулась и, включив вентилятор пальцем ноги, направила струю воздуха в сторону подруги. Джен содрогнулась от холода и, не утерпев, все-таки снова зарылась в одеяла.
– Что с вами? – наконец заметил состояние Стихий Дима, переводя взгляд от одной девушки к другой.
– Ничего, – невинно ответила Фера, вытряхивая последние крошки из пакета себе в рот.
Именно в это мгновенье из ванной послышался крик Ромы.
– Ты же утонешь! Что ты делаешь?!
Саша с Димой переглянулись, и Белянин направился в спальню девушек, которая вела в ванную комнату. Через некоторое время Рома с Сашей вынесли мокрую Лису, которая сжимала в руках двухлитровую бутылку с водой.
– Попить спокойно не дадут, – пожаловалась Белянина подругам, когда ее усадили между Джен и Ланой. Покровская согласно закивала, а Джен взглядом показала, что она думает о таком самоуправстве гостей в чужом доме.
Девушки подняли взгляды на возвышающихся над ними парней. Те удивленно оглядывали захламленное пространство комнаты Бунтарщиц и ее хозяек, особое внимание уделяя Фере в наручниках.
– Ладно, кричать на вас бесполезно – мы это понимаем, – через некоторое время подал голос Саша, как самый спокойный из всех троих. Если Дима просто не знал, с чего начать разговор с подругами, которых не видел уже больше нескольких недель, так как они не показывались в училище не только после смерти короля, но и до нее, то Рому просто колотило от еле сдерживаемой злости, которая безраздельно была направлена на Лису, притихшую между подругами.
