– Точно понимаете? – уточнила Белянина, но ее оставили без ответа, только Рома со стуком опустил перед ней на пол аптечку. Белянина невинно протянула ему руки, делая вид, что она самый послушный ребенок.
– Вас туда послала третья ступень по каким-то совершенно невероятным, фантастическим, нереальным, совершенно безумным…
– …короче, причинам, – закончил за друга предложение Дима. Лана быстро закивала, подтверждая, что она тут ни при чем – во всем виновата третья ступень. – НО О ЧЕМ ВЫ ДУМАЛИ!!! – не выдержал все-таки Покровский и закричал, заставив подруг подпрыгнуть на местах. Фера даже перестала жевать, а Лиса подавилась водой, облила Рому, сидящего перед ней на корточках и забинтовывающего ее руки, и закашлялась. Легков снова одарил ее злым взглядом из-под мокрых ресниц и сильнее затянул бинт, заставив девушку поморщиться.
– Спокойно, – посоветовал Белянин, глядя на красное от злости лицо Покровского, который не сводил взгляда с Ланы.
– Какого черта спокойно! – снова закричал Дима. – Почему вы последовали этому заданию? Вы должны были отказаться от него! Почему нам ничего не сказали?!
– Какого хрена ты мне написала это сообщение! – поддержал друга Рома и накинулся на Лису. Та притихла и даже кашлять перестала. – О чем ты думала?
– Ни о чем. Прости, – пискнула Белянина, которую Рома теперь тряс за плечи.
– Вот именно, что ни о чем. Зачем тебе голова на плечах, дура?
– А-а-а, – заныла Лиса. Легков зло оттолкнул ее от себя и, бросив ее руку и аптечку, быстро вышел из комнаты. – Саша, мне больно! – не перестала ныть Белянина, протягивая брату не до конца забинтованную руку. Тот проводил друга взглядом и сел на его место, принимая руку сестры. – Он меня убьет…
– Не убьет, только не ной, – попросил Саша, исподлобья глядя на хрипящую и сипящую Лану. – Что с вами? Почему ты так дышишь?
– Это она так испугалась, – ответила Фера из своего угла. – Джен вон вообще дрожит.
– А ты почему на цепи? – спросил Дима, с интересом глядя на руки девушки. Покровский долго злиться не умел, в отличие от того же Легкова, поэтому быстро остыл, глядя на странное поведение девушек.
– А я кусаюсь, – объявила Фера, хищно оскалившись. Саша и Дима обменялись непонимающими взглядами, явно не ожидая такого поведения от обычно дружелюбной и милой девушки.
– Это ты ее покусала? – спросил Белянин у сестры, выпуская ее руки из своих. Лиса честно замотала головой, и с таким усердием, словно и правда могла быть причастной к странному поведению Аквилевой. Саша смерил ее подозрительным взглядом и стал собирать баночки и пластины с таблетками обратно в аптечку.
– Мы немного приболели, – ответила Джен в конце концов на вопрос, мучивший парней. – Наверное, из-за стресса.
– Из-за стресса, – рассмеялся вдруг Покровский, что даже из глаз слезы выступили. – А у нас стресса нет. Нервы у нас крепкие…
– Что с ним? – спросила Лана шепотом, обращаясь к Белянину, все еще сидящему перед ними на корточках.
– Истерика, – пожал плечами тот. – Это еще ничего. Вот Рома зверствовал по-страшному после твоих сообщений. Да можете сами посмотреть, во что превратилась ваша дверь с той стороны, – обратился Саша к сестре.
– Хорошо, что у тебя, братик, нервы крепкие, – похлопала его по плечу Лиса.
– Почему ты так решила? Я просто расстроен, что ты все еще жива, засранка, – улыбнулся тот, взлохматив волосы сестры.
– Эй! – возмутилась та, когда он оперся на ее голову, чтобы подняться.
