– Какие еще размышления? – удивился Белянин, вслушивающийся в слова музыкантов до того, как Исупов отобрал микрофон.
– Никакие, – отмахнулась Лиса. – Ну что? Пошли в комнату? – обратилась она к подругам. Те кивнули, чем удивили Сашу.
– Стойте. – Он схватил Лану за запястье, отчего девушка вздрогнула. Если не считать короткого мысленного разговора несколько дней назад в столовой, они больше не общались. – Сейчас же самое интересное начнется!
– Нам надо идти, – не терпящим возражений голосом заявила Лиса, разворачиваясь к жилому корпусу. Джен тоже последовала за ней. Лана попыталась вырваться, но это ей не удалось.
– Лан, ну хоть ты останься! – попросил Белянин, пытаясь выдавить беззаботную улыбку. Покровская взглянула на него и еле сдержала беспомощный стон, понимая, что он пытается сделать вид, что между ними ничего не произошло, что все так же хорошо, как и было до дня рождения. – Давай погуляем?
– Я не могу. Нам надо идти. Отпусти, пожалуйста, – попросила девушка, отводя взгляд от его лица.
– Почему? – зло спросил Белянин. – Тебе не кажется, что нам пора поговорить?
– Хорошо. Давай завтра. Сейчас мне правда надо идти, – заспешила Покровская, уже не скрываясь, выдирая свою руку и помогая ей второй.
– В прошлый раз ты точно так же говорила!
Лана почувствовала, как по спине пробежал холодный ветерок страха. Воспользовавшись силой, она раскрыла сжимающие ее запястье пальцы и бросилась бежать. Саша попробовал ее поймать, выкрикивая имя, но девушку скрыла толпа, которая добилась повтора одной из песен.
***
Когда Стихии вошли в комнату Бунтарщиц, то нашли там Феру, свернувшуюся на диване и тихо посапывающую.
– Спит, – поставила диагноз Лиса, склонившись над подругой.
– Мы же вроде договорились встретиться в пол-одиннадцатого? – спросила Джен, наблюдая за тем, как Лиса осторожно будит Аквилеву. – Судя по всему, она здесь давно.
Лана тем временем, все еще задумчивая после разговора с Сашей, закрыла дверь комнаты Бунтарщиц.
– Никита тебя окончательно достал? – спросила Лиса, когда Фера, зевая, села на диване.
– Видеть его больше не могу, – подтвердила девушка. Джен хмыкнула, доставая из брошенной на кресло сумки Лисы камеру. – Как концерт? Что-нибудь новенькое есть? Они так орали, что я даже здесь слышала.
– Но это все равно не помешало тебе уснуть, – хмыкнула Лиса, включая ноутбук.
Вскоре Стихии расселись перед компьютером с тетрадями и ручками в руках. Распределив, кто конспектирует какой куплет, девушки включили запись и перемотали на новую песню. Сразу записать слова не удалось, поэтому пришлось несколько раз перематывать видео назад, а последний раз девушки смотрели на экран для того, чтобы лучше уловить эмоции и движения музыкантов.
– Итак, что мы имеем? – пробормотала Джен, грызя колпачок ручки, пока Лиса выключала видео. – Будем разбирать песню по частям? Лиса, давай ты первая, что там Ева пела про зло?
– Невидимое зло, которое бродит в этих стенах и пьет вино, – подвела итог Белянина своим записям.
– Я так понимаю, это Рей, – уточнила Фера, вертя между указательным и большим пальцами карандаш.
– Ага, конечно, – недоверчиво хмыкнула Джен. – А в последнем куплете зло блещет рыжей косой. – Девушка подняла свои записи, словно пытаясь доказать слова. Фера пожала плечами.
– Но он тоже ходит по этим коридорам и, кстати, тоже, как я помню, пьет всегда вино.
– В прошлый раз он пил виски, – все так же не веря, вставила Джен. – Но все-таки исключать его не будем. Он у нас пока одно-единственное известное зло.
