Ева выглядела так же неряшливо, как и сестра. Волосы ее все еще были светлыми и уложенными во вчерашнюю прическу. Правда выглядела она сейчас просто ужасно. Густая шевелюра девочки сбилась, косички растрепались, цветы выпали или засохли. Она была одета в летний сарафан, который открывал заклеенные пластырем коленки. Ногти Евы были накрашены ярко-красным лаком, который совершенно не сочетался с небесно-голубым одеянием с ромашками на подоле.
– Нравится? – спросила Ева, заметив взгляд Ланы, и продемонстрировала ей ноготки. – Мне Катя сегодня утром накрасила, – похвасталась девочка и почесала голову.
Лана улыбнулась и перевела взгляд на Бирюкову. Вот кто выглядел действительно хорошо после вчерашнего выступления. Волосы блестят, глаза подведены, губы подкрашены, красное платье отлично гармонирует со свежим цветом лака. Катя, как всегда, болтала о чем-то с Владом, который, заметив взгляд Ланы, приветливо ей подмигнул.
– А понравилось, как я пела? «Оно убило мою семью, оно разрушит и ваши», – пропела Ева, меняя голос на более жестокий. – Мне пришлось долго тренироваться. Я вообще не понимаю, зачем петь такие мрачные песни. Лучше бы спели про принцесс, – мечтательно сказала она, снова почесав голову. – Про спящую красавицу, например.
– В следующий раз, – заверила ее Лена. – Влад ведь уже пишет слова?
– Да, а я ему помогаю. Правда, он упрямится. Говорит, что не хочет писать детские песенки. Дурачок. В них ведь столько добра! – воскликнула Ева и, подняв руки вверх, закружилась.
Дима засмеялся, глядя на девочку. Он вообще обожал ее за жизнелюбие. Стихии лишь переглянулись: не хватало им только песен про принцесс.
– Ева, – тяжело вздохнула подошедшая Лиана, – иди уже мой голову. Потом вообще не сможешь это распутать.
– Чешется, – призналась девочка.
– Еще бы, – пробормотала Зайцева, глядя на Макса. Тот ей дружелюбно улыбнулся и разонравился Диме окончательно. – Привет. Я Лиана.
– Привет. Максим, – улыбнулся волк.
– Ты новенький?
– Нет. Я Ланин друг. Пока поживу здесь.
– Ясно. Тогда добро пожаловать.
– Спасибо.
– Шпашибо, – передразнил Дима шепотом волка. Саша согласно хмыкнул. Про «поживу» ему совсем не понравилось.
Между тем Лиана как-то незаметно подсела за стол Стихий и Трезубца и разговорилась с Максом. Лена и Ева вернулись к своему столу. Лана старательно делала вид, что не слышит мыслей Саши, который пытался с ней заговорить. Лиса сидела тихой мышкой и поглядывала на Рому из-под ресниц. Тот, в свою очередь, рассказывал Кристине, куда ей сейчас нужно пройти на первый урок. Дима же наблюдал за Лианой и рассказывал Джен о предстоящем матче между 671 и 45 училищами.
– Может, тебе показать окрестности? – предложила Зайцева. – У нас сейчас как раз первого урока нет.
– Вообще-то, я уже… – начал Максим, но Лана его перебила:
– Классная идея!
– Но… – не согласился Макс, и Лана толкнула его ногой под столом.
– Идите, – продолжала настаивать она, потому что волк, который требовал от нее рассказа о проблеме, утомлял.
– А ты? – спросил Макс.
– Она окрестности знает, – встрял Саша, взяв Покровскую за руку под столом.
– Идите. Ничего со мной не случится, – пообещала Лана Максу, стряхивая ладонь Белянина. – Увидимся за ужином.
Когда Макс и Лиана направились к выходу из столовой, Лана случайно посмотрела на Диму и сразу пожалела, что отпустила волка с Зайцевой. Руки ее брата были сжаты в кулаки, а лицо стало красным и злым. Он резко встал, уронив стул, и пошел к выходу из столовой, когда услышал злорадный смешок позади. Дима, не замедляя шага, обернулся и одарил Белянина злым взглядом.
