Но девушка ничего не знала о предпосылках своей смерти, поэтому продолжала поддерживать разговор и глубоко в душе гадать, правда ли Андрей настолько плох, как ей сказали, и, что намного больше ее волновало, правда ли, что он ее половинка.
***
Слова, сказанные Саше утром, не давали Лане покоя. За окном уже начало темнеть, подруги все еще пропадали где-то, как и Макс, а Покровская лежала на кровати, сжимала в руке обручальное кольцо, висящее теперь на цепочке под одеждой, и тихо всхлипывала. Голова из-за выплаканных слез раскалывалась, глаза опухли, а в горле, наоборот, пересохло.
Когда часы показали пять часов, в дверь кто-то громко постучал. Лана сначала не хотела открывать, предполагая, что это кто-то из Трезубца или соседки по этажу, но, услышав крик Лианы, резко подскочила на ноги.
– Лана! Джен! Лиса! Фера! Кто-нибудь, откройте! – визжала девушка под дверью Стихий.
– Лиана, успокойся! – послышался и крик Лены, а потом звуки драки и всхлипы Зайцевой.
Лана сорвалась с места и уже через несколько мгновений открыла дверь перед девушками, стирая с глаз слезы.
Перед ней предстала ужасающая картина: Лиана кричала и пиналась, а Лена пыталась ее усмирить, скручивая той руки. При этом обе были испачканы в крови, но так как Лиана была ею практически пропитана, то Лана решила, что Волынская замаралась, когда усмиряла подругу. Окинув их пристальным взглядом, Лана поняла, что никто из девушек не ранен.
– В чем дело? – спросила она, привлекая к себе внимание. Лиана еще громче закричала, уливаясь слезами, и Лена с трудом впихнула ее в комнату.
– Истерика! Готовь успокоительное, а лучше снотворное! – распорядилась она, перекрикивая Лиану и направляя ее в сторону дивана.
– Не надо снотворного! Надо Феру! Что ты делаешь?! Отпусти меня! Там кровь! Кровь! Там Покровский! И Саша! – кричала Лиана, пока Лана рылась в Лисином шкафу в поисках успокоительного.
– Что случилось? – спрашивала Покровская, доставая таблетки и наливая воду в стакан.
– Помоги мне, – вместо ответа попросила Волынская, пытаясь заставить Лиану открыть рот. Лана подошла к ним и тоже ввязалась в борьбу.
В конце концов Зайцева все-таки проглотила таблетку, выпила воду из стакана и постепенно начала успокаиваться, правда все еще всхлипывая и постанывая.
– Пойдем умоемся, – тихо сказала Лена, заботливо гладя подругу по волосам. Та несогласно замотала головой. – Пойдем, пойдем…
Пока Волынская умывала подругу и мило ворковала над ней, как мамочка над ребенком, Лана приготовила для Зайцевой сменную одежду и вскипятила чай. Понадобилось еще полчаса, чтобы усыпить Лиану и немного успокоиться самим. Когда Лена и Лана сели за стол, чтобы Волынская рассказала, в чем дело, в комнату ворвалась зареванная Лиса вместе с ошеломленной Джен и удивленным Максом.
– Ну что? – тут же спросила Волынская, видимо понимая, откуда вернулась компания.
– Все в порядке, – совладав с собой, ответила Джен, подводя Лису к дивану и усаживая ее рядом с Ланой. Белянина всхлипнула и дрожащими руками принялась стирать слезы со щек. Лана, к своему удивлению, увидела на рукавах подруги тоже капли крови. – Там Рома остался.
– А он как? – тут же спросила Лена.
– Перелом и пара синяков. Врачи сказали: ничего страшного, – ответила Джен.
– Да в чем дело?! – не выдержала Покровская. – Что случилось?
– Лана, не переживай. Все уже хорошо. – Макс сел рядом с ее ногами на пол и преданно положил голову на колени. Лана тут же его оттолкнула.
