– Что за вид? Вояка хренов. Да по тебе трибунал плачет. Что за палка у тебя?..
Чувствую – хотят припаять бегство с поля боя. Я начал огрызаться. И кто-то из свиты съязвил:
– И воевал вместе с бабой?..
Тут я уже не выдержал, вскипел. Кричу экипажу:
– Заряжающий, слушай мою команду! Осколочным!
Тот разворачивает башню, опускает ствол. Эти опешили…
Не знаю, чем бы все это кончилось, но тут подъезжает «Виллис». Еще один крупный чин, тоже в белом полушубке, в папахе. Без прелюдий спрашивает:
– Кто такие? Как вас угораздило повалить танк набок? Танкист, ты пьян? Расстрелять!..
– Да мы шесть суток держим немцев под Верхне-Кумским, чтоб вы тут вот так могли! Я командир роты, а это последний танк 45-го гвардейского… Выходим из боя по приказу командования корпуса.
– Вольского?!
– Так точно.
– Немедленно вытащить их!
Садится в машину и укатил. К нам подгоняют КВ, пять минут – и мы на ходу. Спрашиваем:
– Кто хоть это был?
– Темнота. Это же герой Московской битвы – Ротмистров! Знать надо. Мотайте на ус!
Пришлось мотать…»
Свиридовка Полтавской области.
15 сентября 1943 года
…В сентябре 1-я гвардейская танковая бригада в составе 1-й танковой армии была выведена в резерв Ставки Верховного главнокомандования.
А Отдельный штрафной танковый батальон продолжал сражаться как подразделение 3-го танкового корпуса в составе 38-й армии Воронежского фронта.
Войска фронта продвигались на запад, освобождая от фашистской нечисти Сумщину да Полтавщину.
В начале сентября бои велись на участке Бабанск – Тараны. Немцы сосредоточили здесь много пехоты, танков и самолетов. Командир корпуса резонно отказался от атаки в лоб, решив обойти сильно укрепленный оборонительный рубеж. За счет танков 18-й и 19-й бригад была усилена 3-я, чтобы создать мощный стальной клин.
13 сентября Репнина вызвали к Рогову. В просторном блиндаже комбата, незадолго до этого отбитого у немцев, присутствовал генерал-майор Вовченко и заместитель командира корпуса по матчасти Гольденштейн.
– Здравствуйте, товарищ Лавриненко, – кивнул комкор.
– Здравия желаю, товарищ генерал-майор.
– Как ваши люди? Готовы ко всему?
– Всегда готовы.
Вовченко кивнул.
– Помните бой под Ахтыркой? Тогда вы с 18-й бригадой захватили девять «Тигров»…
– Восемь, по-моему, товарищ генерал-майор. Девятый в болоте увяз.
– Вытащили мы этого бегемота, – улыбнулся комкор. – И вот что надумали… Я слышал, что некоторые экипажи из вашего взвода знакомы с немецкой техникой?
– Знакомы, – кивнул Репнин. – Опыта большого нет, но и «Пантер», и «Тигров» укротим, если понадобится.
– Понадобится, Дмитрий Федорович. Если мы вам трофейные «Тигры» обеспечим, сможете в рейд сходить? По тылам немецким пройтись?
Геша глянул на Рогова. Тот кивнул.
– Прогуляемся, товарищ генерал-майор.
– Отлично. Тогда так – собирайте народ, формируйте экипажи и вперед.
– Есть! А боекомплект?
– Трофейных боеприпасов у нас в достатке, – ответил Гольденштейн. – Снабдим. Топлива – под завязку. Ну а дальше сами как-нибудь. Одна лишь просьба: танки не должны достаться врагу.
Репнин подумал.
– Может, тогда запастись парой противотанковых мин? На каждый танк? Просто я боюсь, что боекомплект… Вдруг да не хватит?
– Обеспечим, – кивнул замкомандира по матчасти.
* * *
Собраться штрафнику не сложно – напялил танкошлем, и все. Готов к труду и обороне.
Правда, экипажам, пересевшим на «Тигры», надо было еще и немецкую форму примерить.
