– Если мы вдвоём поколотим его, то нам крепко нагорит от матери, – покачал головой Хасар. – Да и Бектэр потом будет бить нас поодиночке, он ведь сильнее.
– Мы убьём его.
Сказав это, Тэмуджин ударил ребром кулака по травянистому бугру, на котором сидел. И, немного помолчав, добавил:
– Потому что нет у нас друзей, кроме собственных теней…
В этот же день они взяли луки и подкрались к Бектэру, когда тот сидел на пригорке. Разделившись, приблизились к нему, скрытые пологом высокой травы: Тэмуджин – сзади, Хасар – спереди. А затем всё произошло быстро и легко, как на охоте: звонко тенькнули две тетивы – и две стрелы вонзились в тело сводного брата. В прозрачном воздухе последний крик Бектэра разнёсся далеко над степью, и его тело рухнуло в густую траву.
Так не стало обидчика у Тэмуджина и Хасара.
***
О, как рыдала Сочихэл, узнав о гибели сына! Она каталась по земле и рвала на себе волосы. Она то проклинала братьев-убийц самыми страшными проклятьями, то вновь принималась кататься по земле, обезумев от горя. Она орала, как потерявшая детёныша верблюдица, и расцарапывала себе ногтями лоб и щёки, и трясла головой, размазывая по лицу кровь и слёзы. А когда обессилела и почти лишилась голоса – осталась лежать подле юрты; и, приподнявшись на локте, сверлила Тэмуджина и Хасара ненавидящим взглядом, и продолжала хрипеть, извлекая из тёмных глубин своего существа всё новые и новые проклятия, коим не было конца… Но что могла сделать слабая женщина? Ничего. Теперь уже она боялась мальчишек, стоявших перед ней, потупив головы, однако ни единым словом, ни единым жестом не выразивших раскаяния в содеянном.
Отчаянно ругала сыновей и Оэлун. Особенно Тэмуджина, которого справедливо считала зачинщиком убийства.
– Душегуб! – кричала она. – Недаром ты появился на свет из моей утробы, сжимая в руке комок запёкшейся крови!
Но и мать-облако16 ничего не могла поделать. Что случилось, то случилось, убитого к жизни не воротишь.
Бледный как полотно Тэмуджин кусал губы, слушая крики женщин, и молчал. Он поступил как следовало, иного выхода Бектэр ему не оставил – а значит, и сожалеть было не о чем. Оправдываться перед Сочихэл и Оэлун не имело смысла.
Зато теперь все поняли, что в семье появились настоящие мужчины, в этом Тэмуджин оказался прав. И все признали его негласное главенство, в том числе и Бельгутей, сын безутешной Сочихэл.
Впрочем, полоса несчастий на этом не кончилась.
***
Да, так уж водится в жизни, что несчастья подобны стаям перелётных птиц.
Новости быстро разносятся по степи. И когда до тайджиутов дошла весть об убийстве Бектэра, Таргутай Кирилтух сказал:
– Я считал их безобидными овечками, да овечки-то облиняли и обернулись зубастыми волчатами. Видать, все Борджигины рождаются в недобрый час: не хочет мать-земля Этуген носить их на своём теле. Но Тэмуджин оказался живуч: мне уже мнилось, что скоро его не станет на белом свете, а он – вон какие дела творит. Что ж, теперь я должен сурово наказать мальчишку за совершённое им злодеяние.
Он оседлал своего коня и в сопровождении сотни турхаутов17 отправился на поимку юного братоубийцы.
…Заслышав издалека топот копыт, Оэлун поняла, что пришла новая беда.
– Это тайджиуты! – воскликнула она. – Бежим! Скорее!
Все выскочили из юрты и бросились к горе Тергуне: там, в густом лесу, покрывавшем горные склоны, можно было укрыться от недругов.
Преследователи уже почти настигли их, когда Тэмуджин, Хасар и Бельгутей, укрывшись за стволами деревьев, принялись стрелять в тайджиутов из луков – и те были вынуждены отступить. Никому не хотелось пасть пронзённым одной из стрел этих дерзких и безрассудных мальчишек.
