– Не знаю, что ты называешь делом, Борь. Цветочный бизнес – это же мафия. То, что Лялька нашла свою нишу, не имея прямого контакта с криминалом – большая удача. Она общается с Россией только по телефону, даже здесь, в Москве, разговаривает только по мобильнику, то есть через спутник и обратно. Ты даже не представляешь, в какую петлю собираешься сунуть голову! И потом, у тебя же нет никакого опыта в этих делах. Конечно, я могу уговорить Ляльку отправить тебе партию цветов, но что ты будешь делать с ними? Поставишь Аню торговать у метро? Так она все продаст по 3 рубля, по старым советским ценам, которые, как и все прочие завоевания социализма, накрепко засели в ее бедной головке. Дальше-то что? И вообще, тебе не кажется, что это глупо: ты работаешь в нефтянке, а хочешь «разбогатеть» на цветах? Ведь экономика России по-прежнему держится на «трубе», и все, кто сумел как следует к ней присосаться – короли. Ты возьми любого сверхбогатого индивидуума, неважно, кто он будет: политик, предприниматель, шоумен, и копни поглубже – наверняка найдешь нефть! Причем без всякой сейсморазведки, или что у вас там? Нет другого источника сверхдоходов! Все остальное камуфляж, разговоры в пользу бедных, хобби, наконец.
– Да глупо, все очень глупо, особенно сейчас, когда оглядываешься назад. Я и сам не понимаю, как это получилось – кругом все миллионеры, один я нищий. Я и не представлял размаха наступившего капитализма в отдельно взятом городе Москва вместе с Московской областью. Ты посмотри журнал «Недвижимость» – там предложения на 100 страниц мелкими картинками от миллиона долларов и выше, и так каждую неделю! Такое ощущение, что бедных здесь уже меньше, чем богатых. Понимаешь, тогда, в начале перестройки, я и представить себе не мог, что можно так воровать – ведь масштабы потрясают! Что можно не платить зарплату врачам и учителям, что можно не платить рабочим, а самим ездить на «мерсах» и покупать виллы в Испании? В общем, остается воскликнуть, как чеховскому дяде Ване: «Зачем я не крал?!» И ты тоже будешь меня упрекать? А сейчас уже поздно, все разобрано, поделено, присвоено. И все кругом мнят себя порядочными, деловыми, им положено… Ну, почему, почему не я? Вот мы смеемся над Анькой, над ее идеализацией прошлого, а, в сущности, чем я отличаюсь от нее? Да в чем-то она права… «Унесенные ветром», да и только. Дети развитого социализма, начитались книжек и всему поверили… Ну да ладно, не стоит в жаркий летний день обсуждать судьбу Отечества и моего потерянного поколения. Если ты сможешь мне помочь c цветами, я все же попробую – у моей коллеги по работе брат открывает цветочный магазин, здесь недалеко, в Бронницах. Она в курсе, что у нас родственники в Голландии, сама предложила поучаствовать.
– Борька, с тобой все ясно! Скажи еще, что это не то, что я думаю!
– Леш, но это действительно не то, ты так говоришь, потому что Татьяну не знаешь. В общем, договорились. И телефон этот берлинский ты мне оставь. Хотя, честно говоря, я и сам не знаю, что буду делать, если найду ее. Но в последнее время все чаще и чаще думаю о ней. Она мне снится. А все остальное…Ты знаешь, я не самый примерный муж, но все мои похождения какие-то … ненастоящие. Все как-то мимо души. И Анька это чувствует, потому и не ревнует всерьез. Или мне только так кажется?
– Хорошо, договорились. Смотри, наши вернулись с купания. Да и твоя свояченица, оказывается, приехала. Пойду, поздороваюсь, расцелую красавицу – по сравнению с моей половиной она просто топ-модель!
