Привычно накинув морок, Кэтрин с улыбкой шла под тяжёлым моросящим небом и жалящим ветром, с удовольствием кутаясь в своё тёплое пальто.
Байз открыл ей сразу же. Он всегда поздно ложился и рано вставал, частенько поговаривая: «Лежать буду, когда уже не смогу вставать. Трактир сам себя не откроет».
– Я больше не смогу работать, Байз. Извини, – опустила она голову.
А он немного подумав ответил:
– Это к лучшему, Кэтти. Тот дознаватель, что интересовался тобой ещё несколько раз приходил и спрашивал о тебе. Не стоит тебе без нужды выходить из академии.
Лицо Кэтрин стало обеспокоенным, но затем она улыбнулась и сказала:
– У меня есть для тебя сюрприз.
Накинув на кладовую пару охладительных заклинаний, на мебель защитное, Кэтрин смогла пробить в трубе засор, из-за которого труба не работала вот уже больше десяти лет. И, наконец, не нужно было идти через весь двор к колодцу под проливным дождём или в морозы.
– Это тебе, – протянул он Кэтрин десять серебряников.
Та брать не спешила, и он добавил:
– Заслужила, Кэтти, бери.
В её глазах показались слёзы, быстро смахнув их, она аккуратно взяла деньги и прошептала:
– Спасибо.
– Если что будет нужно – никогда не стесняйся, приходи, – добавил он и ободряюще улыбнувшись потрепал её за плечо.
…
Кэтрин никогда не была транжирой, но единственное сменное нижнее бельё создавало много проблем. Поэтому на пять серебряников она раскошелилась и всё же приобрела себе ещё пару комплектов. На ещё три серебряника пополнила свои запасы круп, а два бережно сложила в тумбочку.
По её подсчётам, крупы и масла должно было хватить на три месяца при разумном потреблении.
Довольная собой, она открыла задачник прорешав столько, сколько было по зубам, заранее выписав появившиеся вопросы.
…
– Добрый вечер, Кэтрин. Присаживайся, – устало сказал магистр Байо, – Что получилось сделать за сегодня?
И Кэтрин с гордостью показала исписанную тетрадь. Не всё было верным, да и написано было не очень внятно – страдало отсутствие оформления. Но всё же редкая, скупая, но заслуженная похвала медленно, но верно отращивала Кэтти потерянные крылья.
По завершении занятия, зевающий магистр, сказал:
– Всё хотел спросить, а что это за морок у тебя такой интересный?
– А что с ним не так? – смутилась она.
– Каждые несколько секунд он мерцает, открывая тебя, кроме того, он совершенно не скрывает тебя под магическим зрением, ну и в довершение ко всему: ты хоть видела чью личину ты накидываешь? – улыбнулся магистр.
И Кэтти почувствовала, как плывёт. « Ну и улыбка, чёрт возьми! Нельзя же влюбляться в человека просто за нормальное человеческое отношение! Замри немедленно!» – отругала себя она, а вслух уточнила:
– Что простите?
– Я спросил, в курсе ли ты, чью личину ты накидываешь на себя?
– Нет, – задумчиво ответила она, – Разве личина каждый раз не разная?
– В твоём случае – нет. Ты умеешь накидывать только один, – ответил профессор и добавил, – Подойди к зеркалу и посмотри.
Она неловко замялась, не зная, что ответить.
– Я знаю, что ты творишь морок тёмной силой, иди не стесняйся. Я же обещал, что не причиню вреда.
Ещё немного поразмыслив, Кэтрин подошла к зеркалу и накинула на себя морок. Удивлённо глядя на своё отражение, несколько секунд она внимательно рассматривала себя, а потом развернувшись лицом к магистру безудержно расхохоталась. Да хохотала так, что через какое-то время к ней присоединился сам магистр.
