Воспользоваться им?
Не воспользоваться?
В этот раз я не спешила советоваться с картами, поскольку не готова была ни к «да», ни к «нет».
С одной стороны, если я не пойду на этот концерт — то когда еще увижу свою мать?
С другой — хочу ли я ее видеть хоть когда-нибудь?
— Особенно будьте осторожны со своим начальником, человек он мстительный и обидчивый…
Я говорила, не задумываясь, следуя за картами, их положением и комбинациями. Это было привычным и приятным занятием. Во время работы я обычно отключалась от всех своих дел, погружаясь в чужие события и эмоции.
Но конверт лежал под бархатом.
И как будто призывал меня тонким мультяшным голосом: посмотри на меня, посмотри! Воспользуйся мной, воспользуйся! Я был создан для того, чтобы мою контрольную полосу оторвали безжалостно и быстро, а не для того, чтобы состариться безо всякого толка под красным бархатом.
— Мирослава, — позвала София, явно испугавшись моего молчания. — Говорите, как есть, не щадите меня!
Ах да.
Я снова взглянула на расклад.
Сплошь младшие арканы — суета сует.
Люди все время ждут каких-то потрясающих перемен. Чтобы жизнь стала вдруг захватывающей и необыкновенной. Но правда в том, что большинство наших дней протекают скучно и обыденно, а предсказывать что-то надо.
Обычно это было легко, но сегодня я с большим нетерпением ждала, когда София уже уйдет, к счастью, после нее клиентов не намечалось.
В открытые окна нетерпеливо заглядывал ласковый летний ветер, подгоняя меня скорее выйти гулять. «Подожди еще немного, милый», — беззвучно попросила я его и вернулась к многострадальной Софии.
— О, а тут у нас приятный сюрприз, — прочирикала я и ласково улыбнулась.
Еще десять минут — и клиентка наконец ушла в глубокой задумчивости, а я с большим облегчением закрыла за ней калитку.
Все.
Хватит с меня сегодня разговоров.
Тут я, признаюсь вам с некой неловкостью, испуганно оглянулась.
Не вылетел ли за мной злополучный билет?
И зачем я его только купила?
В саду буйствовали пионы, гнали бутоны розы, отцветали тюльпаны.
Секатор и садовые перчатки ждали меня на деревянном верстаке, и работы в саду были отличным способом выкинуть из головы всякие глупости.
Бабушка всегда говорила: «Займи чем-нибудь руки, и тогда мозг сам отвалится». Все мои беды, говорила она, от того, что я слишком много думаю.
Но секатор не успел отсечь всякие мрачности — у меня зазвонил телефон.
Кто говорит? Муж! Откуда? Я сама за него вышла.
Боже, иногда я так удивлялась своему новому семейному статусу, что замирала, глядя на экран.
Алеша? Какой Алеша?
Наша семейная жизнь четко делилась на те дни, которые я жила вместе с ним в центре, и на те, когда я возвращалась в свой дом на окраине и напрочь забывала про Алешу.
— Да, дорогой? — спросила я, сообразив, что к чему.
— Милая, — сказал он быстро.
Фоном слышалась невнятная многоголосица, наверное, Алеша был в театре.
Помимо занятости в спектаклях, он также вел еще несколько актерских курсов, как для студентов, так и для ищущих себя взрослых. Собственно, на этих курсах мы и познакомились. Но я пошла туда вовсе не для того, чтобы раскрепоститься или что-то такое, а следуя за своим кумиром.
Ну что вы на меня так смотрите.
Я была одной из тех дурочек, что без памяти очаровалась сценическим образом Алеши. Частое явление, между прочим. Где бы он еще нашел себе столько жен.
— Слушай, — деловым голосом неумелого руководителя заговорил мой муж. Так он говорил всегда, когда пытался убедить меня, что не умеет пользоваться стиралкой, а глажка — не мужское вообще занятие. Получалось у него с переменным успехом. — Ты не могла бы дойти до Тохи, тебе же там рядом совсем?
