Прошло еще несколько дней. Мы наконец навели в доме порядок, к тому же прибыла мебель, и нам пришлось нанять рабочих, чтобы они расставили ее по местам. Когда все утряслось, вымылось, повесилось и встало на свои места, я объявила тетушкам, что собираюсь приступить к работе.
– Гвен, ты могла бы еще побыть дома! – упрекнула меня Марвенна. – Эдвин очень скучал по тебе все месяцы, пока мы жили раздельно.
– Я обещала магистру Иену, что через неделю вернусь на службу, – стояла я на своем, раскрыв дверцы шкафа и придирчиво осматривая развешанные на плечиках рубашки.
– Но неделя еще не закончилась, – уперлась не хуже меня тетушка и даже недовольно фыркнула.
– Марвенна, пусть мама идет на работу! – вступился вдруг за меня сынок и обнял за ноги. – Да, мамочка?
– Да, дорогой, мне нужно вернуться на службу, иначе меня выгонят из управления, поскольку чтецов всегда не хватает, но ждать специально, пока мне надоест сидеть дома, никто не станет.
Я улыбнулась своему заступнику и, склонившись, поцеловала его в лоб.
Тетушки редко перечили Эдвину. Не в том смысле, что мой ребенок мог вытворять, что его душе угодно, но когда сын вставал на мою защиту, Марвенна и Ронда не оспаривали его мужское право – отстоять интересы матери. Так они надеялись воспитать в нем настоящего мужчину, умеющего постоять не только за себя, но и за близких ему людей.
Наш спор происходил вечером, поэтому ужин прошел в молчании, поскольку Марвенна хоть и согласилась со мной, все равно была чем-то недовольна. Однако, как бы я не любила сына, все же не могла пренебрегать своими обязанностями. Мне нужно было задержаться в Страдвире, и этот шанс упускать нельзя.
– Вы догадываетесь, зачем я перевезла вас сюда, поэтому давайте не будем дуться друг на друга, а дадим нам всем шанс разобраться в том, что произошло с моими родителями, – сказала тетушкам, застав их в гостиной.
К этому моменту Эд уже спал, но и без его заступничества я могла обойтись.
– Тебе не кажется, дорогая, что ты суешь голову в пасть льва? – немного нервозно спросила Марвенна и вновь уставилась в книгу. Хотя, скорее всего, только делала вид, что читает.
– Гвен, ты знаешь, мы изначально были против твоей затеи, но не вмешивались, поскольку ты имеешь право знать, кто и зачем их убил. Только у нас к тебе одна просьба – пожалуйста, постарайся быть осторожнее. Тот, кто убивает магов, наверняка очень силен и опасен, что само собой разумеется, и мы боимся не только за тебя, но и за Эда. Подумай, что будет с малышом, да и с нами, если ты погибнешь.
Ронда отложила в сторону свое вязание и посмотрела на меня поверх очков.
– Эдвин не должен остаться еще и без матери. Не дай своему ребенку повторить собственную судьбу.
Я всплеснула руками.
– Тетушки, нет и минуты, чтобы я не думала о сыне. Но вы правы в одном – я имею право знать, кто убил моих родителей. И могу вас заверить, что не стану бросаться с головой в свое расследование, просто в этом городе живут маги, некогда хорошо знавшие маму и отца.
– Не оправдывайся, Гвен, ты ведь уже взрослая девочка, – улыбнулась Ронда. – Просто помни, что мы тебя очень любим.
– Я вас тоже люблю, ведь у меня, кроме вас, больше никого нет.
– Ну, дальней родни у нас много, может кто-нибудь позаботиться о нас в глубокой старости… – протянула Марвенна и рассмеялась, когда старшая сестра шлепнула ее по руке.
