– Кто обнаружил тело? – деловито спросил Натаниэль.
– Один из слуг. Ваш практичный ум сразу начинает искать ответы… Но скажите, мистер Фостер: могла ли Шерил избежать печальной участи?
– Что вы имеете в виду?
– Эта женщина так упивалась собой, что ни разу не задумалась о чувствах других. Она удивлялась, отчего невеста бледна, при том, что сама напугала бедняжку. Она недоумевала, отчего мрачны ее подруги, хотя уязвила их всего минутой ранее. Шерил Пиксетт была не просто слоном в посудной лавке. Слон – умное животное: он способен осознать хрупкость фарфора. Шерил же вела себя так, словно люди вокруг были лишь декорациями к ее жизни. Как будто, стоило ей выйти из комнаты, они замирали, точно куклы, и оставались неподвижными до ее возвращения. И вот я спрашиваю: долго ли могла прожить Шерил Пиксетт в окружении тех, кому она бессознательно отказывала в том, что они – живые и способны страдать?
Наступила тишина.
– Люди подобного склада встречаются не так уж редко… – наконец прервал молчание Натаниэль.
– Ваша бедная Шерил была всего лишь обделена тактом, – упрямо сказала экономка. – Разве это преступление?
– Вы оба правы, – согласилась миссис Норидж. – Однако, миссис Берк, час уже поздний. Нам пора!
С этими словами она встала и принялась обматывать шею длинным шарфом.
– Постойте! – запротестовал дворецкий. – Но кто же убил ее? Изменница или эсквайр? Я ставлю на мужчину.
– Вы не можете оставить нас в неведении! – вторила экономка. – Они провернули это дельце вдвоем! Я права? Один держал, второй душил.
– Рассудите же нас, миссис Норидж! Или убийца остался безнаказанным?
Гувернантка обернулась к Натаниэлю, и глаза ее блеснули в полумраке.
– Ни в коем случае, – сказала она. – Он сам сдался полиции.
– «Он»! Значит, это Тулье! Я так и знал!
– Ну что вы! Двое влюбленных здесь ни при чем. Это был Дункан Пиксетт.
– Что?! – в один голос вскричали экономка и дворецкий. – Но как? Почему?
– Шерил не позволила ему закончить историю о рыбаке и констебле. А ведь это было единственное, что придавало ему уверенности. Он чувствовал себя остроумным и неотразимым. Но его лишили даже этого удовольствия. Мало того, когда Дункан утешался созерцанием фейерверка, Шерил вновь подбежала к нему, схватила за руку и, не слушая возражений, повлекла за собой. «Я тебе такое расскажу! – приговаривала она. – Ты не поверишь! Я узнала кое-что поразительное!» Когда они оказались в библиотеке, Шерил выпалила свою новость. «И ради этого ты притащила меня сюда? – возмутился Дункан. – Я хотел посмотреть фейерверк, черт возьми!» И что же ответила ему Шерил Пиксетт?
– Что же ответила Шерил Пиксетт? – как зачарованная, повторила Сара Берк.
– «Какая разница, чего ты хотел». И тогда он взял шелковый шнур и задушил ее.
Некоторое время все хранили молчание. Тихо и размеренно стучал по подоконнику дождь, да вдалеке выла собака.
– Возможно, я недооценивала значение деликатности в браке, – сказала наконец экономка. – Однако разве она не была ему заботливой женой все эти годы?
– О, несомненно! – сказала миссис Норидж и надела шляпку. – Но ведь это и впрямь была довольно забавная шутка. Существует ли грех серьезнее, чем не позволить собственному мужу рассказать до конца историю о констебле и рыбаке?
