И чуйка не подвела.
Вот только… Самсонова работала со мной почти два года. Но ни разу не подняла разговор о нашем знакомстве в прошлом.
Почему?
Хотела, как и Марк, всего добиться сама, не пользуясь связями? Не желала колыхать позабытые чувства?
Взгляд, пойманный фотографом, явно говорил о том, что она следила за каждым моим шагом, причем не с праздным любопытством. Где-то прикусывала губу, где-то лукаво улыбалась, где-то и вовсе фактически открыто ласкала глазками.
Понравился я ей короче.
И теперь попал в такую идиотскую ситуацию.
Как разрешить?
В любом случае, в понедельник решил вызвать ее к себе на ковер. Вот только девочка попыталась играть. Не робкого десятка, признаю. Но выводить меня на провокацию?
- Тебя пугает папин запрет?
- Нет. Не пугает.
Кира чуть округлила глаза, наверняка удивляясь подобному ответу. А я ведь понял, что не покривил душой.
С Серегой я разрешить вопрос смогу, я не худший вариант, если Кира сама делает шаг навстречу. Или его я себе вообразил?
Так или иначе, кажется, я хочу видеть ее за пределами офиса. Со мной.
Эта мышка оказалась не так проста. А я люблю сложности. Они заставляют задействовать дополнительные резервы организма, про которые даже не догадываешься.
- Пойдешь со мной на свидание? – посмотрел на девушку, дернув уголком рта. – Думаю, стоит сменить обстановку, чтобы продолжить этот разговор.
Кира сладко улыбнулась и… отказала.
Она отказала мне!
- Нет. – Она плавно поднялась из кресла и уточнила. – Если у Вас, Лев Олегович, нет вопросов касательно моей работы, я, пожалуй, пойду. Меня ждут бумаги из суда.
Утерла нос. Просто филигранно.
Я-то по ее улыбке уже хотел расслабиться. А вон оно как.
Проводил ее не менее довольной ухмылкой.
Выбираем сложности, значит.
Это будет интересно.
***
Не стал напирать в тот же день. Хотя… как сказать. Номер-то ее телефона я себе сохранил. И, уже лежа в кровати, открыл мессенджер, выбирая «Принцессу Мышку». Мог бы записать Кирой, но зараза так и просилась на прозвище. Будет у меня Принцессой.
Тыкнул на значок ее фотографии, открывая на весь экран.
Улыбается.
Разумеется, улыбается!
Вот только здесь у нее на губах красная помада. Как будто красная тряпка для быка. А бык, разумеется, я.
Протянул руку ниже, поправляя член. Так, для профилактики.
Эти бы губки, да сомкнулись на нем…
Фантазия красиво нарисовала мне Киру, стоящей на коленях, прямо на кровати. Дерзкий огонь в глазах, вызов… и она тянется, чтобы привязать мои руки к изголовью кровати, а сама седлает меня, изгибая рот, умело подведенный этой алой помадой. Пухлые губки приходят в движение, чтобы с издевкой спросить:
- Ну что, Лев Олегович, внезапно наши роли поменялись?
Дергаю за ремни, но они на то и созданы, чтобы фиксировать любовника на месте.
Хорошие такие, черные кожаные, с правильной окантовкой по внутренней стороне запястья, чтобы не натереть его. Это, в принципе, тоже возможно, но если уж совсем пытаться выпутаться. Но зачем? Игра на то и игра, чтобы следовать правилам.
А сейчас в этих правилах она решила поиграть в Госпожу.
Язвительная, дерзкая, непредсказуемая.
Легко вписалась в образ соблазнительницы, на которой надеты черные чулки с поясом и кружевной комплект бордового белья.
Член начал пульсировать, оживая.
Ему, кажется, фантазия, по нраву.
Не стал освобождать его, сжал через ткань спортивок.
Она бы сидела на нем прямо поверх штанов, с хитрой улыбкой поднимая руки к своей груди, по которой провела бы кончиком пальца. Задевала бы только открытые бюстиком полушария, лаская кожу, тормозя на границе. А я жадно следил бы за ее жестами, желая, чтобы она сняла лифчик и продемонстрировала соски.
