Большие? Маленькие? Розовые? Коричневые? Сосок вытянут или напоминает круглую кнопку? Будут смотреть на меня, в стороны или задраны вверх?
Как она любит? Играет со своими сосками? Сжимает их? Крутит между пальцев? Просит пососать?
А мне бы, прикованному к кровати, даже подняться, чтобы укусить эту чертовку не удалось бы. Только если она снизойдет, чтобы наклониться.
Хм. Так подразнить может.
Обопрется ладошками мне на грудь, сладко улыбнется и медленно начнет подносить грудь к моему лицу.
Пусть лифчик исчезнет, черт с ним!
И я обхвачу губами вершинку, потяну. Лизну. Проведу по кругу. А она отстраниться и покачает головой.
- Хорошенького понемножку. Вы были хорошим мальчиком, Лев Олегович?
Она снова пересядет мне на пах и скользнет рукой от своей груди с упрямо вставшими и затвердевшими сосками по впалому животу ниже, мимо кружевных трусиков, упираясь тоже на что-то твердое. И такое горячее, нервно дергающееся под ее пальчиками в желании обрести свободу. Но лишь затем, чтобы погрузиться не в менее жаркую обстановку.
Обхватит? Или просто поерзает?
Скорее, второе. А пальчики остановятся на кружеве, начав ласкать себя на моих глазах.
Выдохнул, прикрывая глаза.
Ведь это реально. Как показал характер Самсоновой-Ольховой. Она может.
А когда ей надоело бы смотреть, как я пытаюсь-таки сорвать с себя наручники, в тщетной попытке трахнуть ее, удостоившись лишь тем, что подкидываю бедра вверх, желая одним взглядом испепелить и трусики, и штаны, она с грацией кошки переместилась бы так, чтобы ее бедра оказались по обе стороны от моих щек, и зацепила бы, наконец, резинку трусов, на которых образовалось мокрое пятно.
- М-м-м… да кому-то уж нетерпится? – выдохнула бы мне прямо в пах, подув на красную головку, мокрую от смазки.
Твою ж мать…
Пришлось-таки откладывать телефон и по-быстрому вздрочнуть.
Как-то сообщение подчиненной немного оттягивалось.
И все же, когда на пол полетели использованные салфетки, вернулся к первоначальному плану.
«Кира Сергеевна, есть разговор. Романов».
Значок возле ее фотографии сменился, сообщение прочитано… и тишина.
Подождал. Погипнотизировал зеленый кругляшок и надпись «в сети». Еще подождал.
«Не в сети».
Дождался?
Хмыкнул. Какая она… гордая. Думает, что уже все сказала мне, и больше общаться не о чем?
Возможно, так оно и было. Вот только ай, какая незадача, я уже заинтересовался. Девочка Лакомка.
Так скоро у Киры прозвищ будет больше, чем у какой-нибудь титулованной принцессы.
Принцесса Мышка Лакомка. Львица?
Посмеялся над перебором имен и предпринял очередную попытку:
«Хоть смайликом моргните, если заняты. Иначе позвоню».
Снова «в сети».
«Пишет»! О, вот это прогресс!
Прислала. Смайлик. Чертенка.
И?.. Как вообще вот это идентифицировать прикажите?
«Соблазнительная демоница? Я отвлекаю вас от соблазнения какого-то несчастного?»
Кира не стала уходить в офлайн, и тут же появилось «пишет». Ну, собственно, на то и был расчет моим последним словом. Она не могла не среагировать.
«Не переносите на других свои неудачи, Лев Олегович. Но могу выразить соболезнование из-за несчастности Ваших партнерш».
Ах ты, маленькая ядовитая Язва!
Не удержался, позвонил.
- Кнопкодрочество – не в моде. – Пояснил еще до того, как она произнесла: «Але».
- Разве? Мне казалось, напротив. И это аудио несколько устарели.
- История циклична, конечно, но не стоит возвращаться к телеграммам, когда есть средство связи быстрее. – Удобнее перехватил смартфон. – И, кстати, выводы про несчастных партнерш – неверные.
