– Нет. Есть некоторые другие теории, которые эти эффекты рассматривают для гравитации.
Никто не обратил внимания, что Максим уже стоит в проёме кухонной двери и слушает их рассуждения.
– Мне кажется, что обстановка слишком накаляется, сейчас начнётся не уставное поведение.
Андрей и Илья замолчали и посмотрели на Максима.
– Да уж, тут закипишь. Даже тебя не увидели и не услышали. Как там Валера?
Максим рассказал ребятам о том, что Валеру приняли в одну из хороших больниц, и всё будет хорошо. И добавил, – Будем надеяться, что Валера скоро вернётся из больницы. Но я успел застать часть вашего разговора. Хотите я остановлю ваш спор и расскажу о модели, которая, на мой взгляд, не противоречит никаким опытным и наблюдательным данным, но совершенно иначе, чем известная физика описывает мир? И ваши споры о чёрных дырах и сингулярностях превратятся в спор о числе чертей на кончике иглы.
– И где же ты взял эту модель? – спросил Андрей.
– Выдумал. Но выдумывал её восемь лет. Затем анализировал опытные и наблюдательные данные. Противоречия с известной физикой были обнаружены только в той части, которая пока не может быть проверена экспериментально.
– Что ж, интересно послушать. Я, как не сильно отягощённый теориями, с удовольствием послушаю, если не придётся вникать в тензоры и прочие математические радости современных физиков.
– Нет, не придётся. По моему мнению, и не только по моему, истина должна быть простой. По этому поводу ещё Еврипид когда-то писал в своих произведениях: «У истины всегда простые речи…»1, и теперь нередко его цитируют, говоря об истине.
С моей точки зрения, физика так проста, что хоть квантовая механика, хоть любимая тобой, Андрей, астрофизика должны пониматься обычными людьми на элементарном уровне. Для объяснения сути не требуется любимое патрициями от науки тензорное исчисление и лагранжианы. Будем искать истину по Еврипиду.
– Ну что же, давай. Ты, Илья, как я понял, готов потратить вечер на науку?
– Да, мне, пожалуй это тоже интересно будет, если Максим сказал правду.
– Тогда слушайте.
Начнём с того, что физика требует наличия единиц измерения всего того, что можно измерить.
Людям это тоже всегда требовалось. Иначе ни построить дом, ни паровоз, ни даже торговать было бы невозможно.
Но в отличие от людей, наука требует чтобы все её понятия были корректно определены и логически связаны. Людям это по большому счёту не очень то и надо. Есть понятия, которые никто не пытается определить, а просто использует.
Если вы захотите найти определение времени или пространства, как понятий физических, поиск будет напрасным. Наши учёные просто используют эти слова, не вникая в их смысл.
Илья слегка округлившимися глазами посмотрел на Максима, – А как же Эйнштейн, он же заменил пространство и время на пространство—время. Это разве не корректное определение, разве оно не истинно, как мне до твоего прихода говорил Андрей?
– Понимаю твою растерянность.
Пространство-время это математическая модель, которую использовал Эйнштейн создавая свою теорию. Но суть то в чём? Кто может объяснить доходчиво, не прибегая к опыту с шариками на резиновом полотне? Ведь этот опыт ничего не объясняет. Он маскирует непонятное за наглядным. Так можно объяснять понятие энергии количеством съеденной еды, после чего человек становится энергичным.
А если посмотреть на релятивистские формулы, то логика часто пропадает вовсе. Формулы полученные Лоренцем для электромагнитного излучения Эйнштейн применил для описания движения материальных тел, сообщив, что вывел их сам.
