– Почему она это сделала? Что-то личное?
– Не думаю, – сказал я, – вряд ли.
– Думаешь, она пыталась тебя убить?
– Нет… тоже вряд ли, – сказал я.
– Ну да. – Мерав облизала пальцы. – Чтоб тебя убить, она могла просто пустить тебе пулю в лоб. Зачем так мучиться и тащить тебя на какую-то вечеринку? Зачем тебя дампить?
– Говорю же, понятия не имею, – ответил я.
– Может, они решили начать с тебя и подумали, что вечеринки хватит, чтобы…
– Начать что? Ты все время говоришь, что кто-то убивает читателей мыслей…
Даниэла хотела меня уничтожить? Нет, что-то тут не клеится.
– Может, сначала поспишь, а потом поговорим… – сказала она.
– Нет уж, – ответил я поспешно. – Я хочу понять, что происходит.
– Тебе надо немного отдохнуть… – начала она.
– Я двенадцать недель отдыхал! Если кто-то хочет меня уничтожить, мне нужно… нужно… – Я прислонился к стене, голова немного закружилась.
Мерав задумалась, склонив кудрявую голову и поджав губы. Она видела, что меня то и дело пробирает дрожь – может, от напряжения, а может, от слабости.
– Ладно… – сказала она наконец. – Подай еще оладушков.
– Ну смотри, – сказала она. – К примеру, Ланс, читатель мыслей из Франции. У него был подземный клуб на одной из улочек Парижа вдали от центра, сеансы чтения мыслей для небольшой публики. Достаточно зрителей, чтобы зарабатывать на жизнь, но не более того, как мне кажется. Тихий, милый парень, но на каждом представлении выкидывал что-нибудь экстравагантное. Жил один в каком-то подвале в здании, которое выкупил полностью и выгнал всех жильцов. Лучшую пиццу в своей жизни я ела в его подвале. Ему не было равных в компьютерных играх, он изучал психологию по интернету, надеялся, что это ему поможет лучше читать мысли, а может, хотел людям помогать.
– И что с ним случилось?
– Подвал затопило. Трубу прорвало, когда он спал.
– Может, это был несчастный случай.
– Может. Но маловероятно, чтобы он уснул прямо в одежде, в которой был на представлении, и не проснулся вовремя, чтобы выйти из подвала. Он обычно не спал до утра после каждого представления, пил грейпфрутовый сок и делал дыхательные упражнения, чтобы успокоиться после всех мыслей, которые прошли через него за вечер.
– О’кей, – сказал я, – это один, раз мы такие подозрительные.
– Вторая – Эрика. Тут уже серьезнее. Специальный советник премьер-министра Великобритании по вопросам разведки. Она сопровождала дипломатов в важных поездках, сидела себе в сторонке в зале для переговоров, а потом рассказывала британцам, каковы реальные намерения присутствующих. Суперсекретная должность, пятнадцать лет на ней, тайное оружие британской разведки.
– Если это так секретно, откуда ты знаешь?
Мерав посмотрела в сторону, скрестила ноги и смахнула невидимую ниточку с коленки.
– Мы были подругами, – сказала она тихо. – Я однажды была на приеме в аргентинском посольстве, искала другого че-эма, и мы обе поняли, что не слышим друг друга. Мы поговорили немного, я даже пыталась ей сосватать кое-кого. Потом мы переписывались по мейлу. Я сопоставила несколько ее рассказов и поняла, чем она занимается.
– Ты спрашивала ее?
– В лоб – нет. Она, конечно, не признавалась ни в чем.
– То есть ты не уверена.
Мерав посмотрела на меня даже не раздраженно, а просто озадаченно:
– А ты из этих, да? Если я тебе говорю, что она была шпионкой, то она была шпионкой. Если уж на то пошло, удивительно, что половина из нас не работает на спецслужбы.
