Что гложет Гилберта Грейпа? - страница 21

– Потому, что это твой дом, – в один голос перебивают они.

Мама переводит взгляд на меня.

Бубня: «Пардон, пардон», отступаю к лестнице.

– Вот и отец так же говорил. «Пардон». Я поначалу думала, у него среднее имя такое. И куда этот «пардон» его завел?!

Мне хочется взвыть: топай, мама, хоть всю ночь. Провались ты в подпол. Но вместо этого я спокойно говорю «доброй ночи» и через две ступеньки устремляюсь наверх.

Телевизор опять зашумел: передают какое-то ток-шоу, в студии аплодисменты. В зеркале над раковиной изучаю свою физиономию. Обгорелую кожу, почти багровую красноту. Выдавливаю на ладонь колбаску крема и наношу на лицо, чтобы унять жжение. Щеки, нос, подбородок – все скользкое. Аплодисменты в студии нарастают; я раскланиваюсь.

Арни в койке, Эллен у себя в комнате крутит пластинки, внизу Эми выкладывает на блюдо богатый ассортимент канапе и птифуров, чтобы маме было чем подкрепиться в ночные часы. Я, опустив стульчак, сижу на толчке в верхнем туалете и разговариваю по телефону.

– Ну что, Такер, что?

– Гилберт, дело – швах.

– Что ты имеешь в виду?

– Пол.

Я теряюсь.

– Все меняется, – продолжает Такер. – По сравнению с прошлым разом, когда я к вам заходил, твоя мать раздалась чуть ли не вдвое.

– Я в курсе.

– Она же габаритами с аэростат, клянусь.

– Я в курсе, Такер. Тебе не приходит в голову, что мне это известно?

Тут вдруг под дверью начинается форменная истерика:

– Гилберт? Гилберт!

Второе пришествие Эллен.

– Открой, пожалуйста! Скорее!

– Ступай вниз.

– В нижнем туалете нет того, что мне нужно!

Даже Такер забеспокоился от ее воплей:

– Кто там орет?

– Да эта засранка, сестра моя.

– А кстати. Ты вообще собираешься организовать мне свидание? Не стоит с этим тянуть.

Такер положил глаз на Эллен, когда ей исполнилось девять лет. Все эти годы, когда мне от него требовалось какое-нибудь одолжение, я сулил, что в скором времени он сможет с ней встретиться.

– Гилберт, пожалуйста, открой. Ты не понимаешь. Это вопрос гигиены! – С лестничной площадки Эллен орет вниз: – Эми! Эми! – Молотит в дверь кулаками, бьет ногами. Как же от нее много шуму.

А я такой:

– И эту мымру ты хочешь позвать на свидание? Эту горлопанку? Да от нее шум один и больше ничего.

Он слушает, но распинаюсь я вхолостую.

Ну вот, теперь и Арни завопил. Не лежится ему под одеялом.

– У девушек в моем возрасте! Бывают… кровотечения!

Шарю под раковиной. Нахожу голубую с розовым коробочку, вытаскиваю запечатанный в белую бумагу тампон и не спеша просовываю под дверь. Эллен тут же выхватывает эту штуковину и убегает. А всего-то и требовалось: попросить.

– Так что там насчет пола, Такер? Какие будут предложения?

– Есть у меня одна мыслишка. Только стремная. Боюсь я за твою мать. За ваш дом. За тебя.

– Не забывай: наши возможности не безграничны.

Слышу тук-тук-тук, цап-царап – в дверь скребется Арни.

– Минутку, Такер.

Открываю, впускаю брата в сортир и вновь как следует запираюсь. Арни расплывается в улыбке, как будто его только что приняли в тайное общество.

Я продолжаю:

– Что ты там начал говорить?

– Я разработал единственное, на мой взгляд, решение, – излагает Такер, – которое сможет ее спасти.

– О’кей, супер.

– Завтра поедем за пиломатериалами.