Что скрывает незнакомец - страница 21

– Я очень рада за вас обоих, – сказала Эрика. – Любовь – это прекрасно.

Она подняла бокал, и мы чокнулись.

С каждой минутой Мюллеры нравились мне все больше. Ханс производил впечатление сдержанного человека, а вот Эрика, наоборот, была очень страстной и увлекающейся натурой. Уверена, что в молодости она жила на полную катушку – курила травку, с завидной регулярностью меняла парней и много путешествовала.

Несмотря на буйную молодость, Эрика стала образцовой мамой. Я видела, с какой любовью она говорит о своих детях, как тепло отзывается о Нике: неудивительно, что он вырос таким заботливым и добрым. Эрика легко располагала к себе людей: с ней можно было говорить на любые темы и поделиться любым, даже самым постыдным, секретом – она бы все равно выслушала тебя и не стала бы осуждать.

Мне всегда хотелось, чтобы моя мама тоже была такой. Мы не были с ней подругами даже в детстве: всякий раз, когда я просила у нее совета или делилась тем, что меня тревожит, мама одаривала меня осуждающим взглядом. Неудивительно, что в какой-то момент я просто перестала с ней откровенничать.

До сих пор не знаю, как рассказать ей, что я рассталась с Леоном и начала встречаться с Ником. Каким бы идеальным ни был Ник, мама точно не сможет смириться с тем, что я потерпела очередное поражение в отношениях с мужчинами. Когда-нибудь она, конечно, с этим смирится (разве у нее есть выбор?), но перед этим изрядно потреплет мне нервы. А этого мне хотелось меньше всего на свете.

После ланча Эрика принесла фотоальбом. Она рассказала, что в детстве Ник мечтал стать фотографом. На шестнадцатилетие они с Хансом подарили ему пленочную камеру: в течение двух лет Ник ходил с камерой наперевес и снимал буквально все вокруг, пока ему это не наскучило, и он не стал проявлять интерес к цифрам.

– Посмотри, какой он был хорошенький.

Я взяла протянутую фотографию. Ник и вправду был красивым мальчиком – с густой копной каштановых волос и огромными голубыми глазами.

– Ты совсем не изменился, – сказала я Нику.

– Только постарел немного.

– Мы все не молодеем, – заметил Ханс. – Анна, поверь, меня на фотографиях ты уже не узнаешь.

Мы хором рассмеялись. Я попросила Эрику показать Ханса в молодости. Она протянула мне черно-белую фотокарточку с красивым худощавым мужчиной в военной форме. Я без труда узнала в нем Ханса.

– Вылитый Марлон Брандо, – с улыбкой сказала я.

Ханс зарделся, а Эрика игриво хлопнула его по плечу.

– Ник, ты лучше смотри в оба, а то Ханси уведет у тебя Анну, – пошутила Эрика.

Мы с Хансом и Эрикой вновь начали смеяться. Краем глаза я заметила, что Ник немного напрягся: кажется, шутка Эрики ему не понравилась.

Я решила сменить тему и попросила Эрику показать мне фотографии ее детей. Она охотно согласилась и принялась листать семейный альбом.

– Смотри, это Лена. А это моя младшая, Карин.

У сестер были зеленые глаза, которые они унаследовали от Ханса. Густые волнистые волосы достались им от матери: в молодости Эрику легко можно было спутать с Шер.

– Они тоже живут Люцерне? – спросила я.

– Карин живет в Люцерне, да, а Лена в прошлом году переехала в Берн. Ник, вы с ней общаетесь?

Эрика вопросительно посмотрела на Ника.

– Да, – сказал он. – Но не очень часто.

– Вы так и не помирились? – тонкие брови Эрики удивленно взлетели вверх. Прижав пальцы к губам, она снова повернулась ко мне. – Лена что-то не поделила с бывшей девушкой Ника. Как же ее звали… ах да, Анастасья.