Что-то из классики - страница 9

– Мамзель моя дорогая, извольте завтра с самого ранья пожаловать на работу к бане на высокий бережок нижнего пруда.

– Дядь Вань, завтра ж выходной, потом ночь на Купалу бессонная. Народ возмущаться не начнёт?

Он прислушивался к их разговору, делая отвлечённый вид, старался разобрать её тихие ответы и быструю речь Ивана Алексеевича.

– С утра отснимемся с нашем любимым британцем и Ленкой малой компанией, потом тот народ подтянем, чтоб не возмущался, и весь день баню топить будем для желающих, чаи гонять, квас пить, шашлык-машлык есть. Анисья трав насобирала, взвары с мёдом обещала. Песни бум петь, хороводы водить, на гитаре тренькать, рыбу удить. Банный день, в общем. Атмосфера, так сказать, традиции, погружение, культур-мультур. Вот и Ральфу Марковичу нравится это всё наше, родное. Пожить тоже хочет как человек, небось. Вечером костры будем жечь и байки слушать, уху варить. Так вот и попразднуем. Или что? Тебе самой-то просто подыматься рано лень? Ты мне тут не это-самое! Тут работа у нас! Так что завтра в семь утра, чтоб как штык, глаза продрамши. У бани жду.

– Дядь Вань, ну я-то вам зачем. Там же интимная сцена будет. Актёрам нужен настрой, уединение. Может я потом, как-нибудь позже, материал отсмотрю?

– Такс, Катерина Александровна! Когда отец твой тебя на лето это, напросил на практику, консультантом неким, значит, по психологии подачи материалу, дык я об таком и не слышал никогда, и зачем ты мне тут сдалась. Думал, так – приютить по-родственному, чтоб ты лето за занятием хоть каким провела. Но теперь вижу – дельно ты советуешь. Видать, правильно тебя на вашей кафедре пропаганды или как там это теперь называется, обучають. Меньше трудов. Оживает всё сразу. Так что ты давай, работай, не ленись, раз такое дело. Или ты что предлагаешь – ты материал позже посмотришь, а потом мне англичанина с Ленкой снова раззадоривать да в баньке укладывать? И так до бесконечности?

И в этот момент рядом с ним уселась Елена Юрьевна:

– Ральф Маркович, наш режиссёр, бог и хозяин велел нам в тишине загодя обсудить завтрашние съёмки ещё раз. Он хочет получить совершенные кадры сразу же, не растягивая удовольствие на повторы.

Слово «удовольствие» она произнесла с особенной интонацией, но едва уловимой, ускользающей.

– Итак, план сцены у вас есть, вот специальные пожелания Ивана Алексеевича – что ему нужно увидеть «на выходе». Просил дополнительно, тет-а-тет, обсудить наши с вами барьеры, – и она добавила тоном уже откровенно игривым и шутя: – Дорогой партнёр, какие у вас барьеры, запретные зоны, которых мне следует избегать завтра в баньке?

Она была чрезвычайно привлекательная женщина, умная, талантливая, очень женственная. Лучшей партнёрши в этом проекте он для себя и желать не мог, наверное. Почему-то именно сейчас он подумал о том, что Иван Алексеевич рассчитывал на некую химию между ними и очень грамотно сделал, что пригласил именно её на главную роль. Синие с искоркой глаза, густые тёмные волосы, очень нежная белая кожа, красивые губы, улыбка с хитрецой, вся полна обаяния и какой-то обволакивающей магии, ну прямо ведьма. Иван Алексеевич, наверное, думал, что он пропадёт в этих синих глазах с первых минут и всё -то у них пойдёт как по маслу, но…

Он что-то отвечал Елене Юрьевне, потом понял, что не дослушал разговора, повернул голову к ним, но её уже не было рядом, а Иван Алексеевич кричал кому-то, так, что слышно было «за версту»: