Кормак замер перед экраном, не моргая. Стая огромных ярких птиц, хлопая крыльями, пролетела мимо, а камера уже неслась над берегом озера, сверкающего своими безбрежными водами под лучами неизвестного солнца, низко-низко, так, что брызги, казалось, должны были попасть на объектив…
На секунду черный дым перекрыл оператору обзор, а Гай даже вздохнул разочарованно.
А камера уже показывала небольшой поселок у озера. Многие дома горели, на улицах валялись трупы… Какие-то люди в одинаковых красных комбинезонах несли к челноку темного цвета ящики, грузили их и шли за новой партией.
Гай склонился над монитором, напрягся… Камера сделал еще один виток над поселком, и парень увидел шахту. Глубокую воронку в земле опутывала сеть коммуникаций, лестниц, погрузчиков и подъемников…
На одном из лифтов как раз и поднимались люди в красном. Они тащили новую порцию ящиков.
Камера постепенно снижалась, а потом запись кончилась.
Покачав головой, единственный за долгие годы зритель отстранился от монитора, хлебнул еще из бутылки и включил следующий ролик.
Он был отвратительно коротким. Камера удалялась от поселка, показывая прекрасную панораму, а потом шахта вспухла цветком взрыва, камера дернулась, за кадром послышалась матерная брань. И всё.
– Вот вам и «Эсперанца»… – пробормотал парень, откинувшись на стуле.
Эсперанца – значит, надежда.
* * *
Конечно, на этом он не остановился. Причудливые яркие чужие миры и потрясающая прагматичная жестокость команды «Эсперанцы» не отпускали от монитора. Они просто прилетали, забирали то, что им было нужно, убивали тех, кто им мешал, и улетали…
Здесь были и батальные сцены, схватки с транспортными кораблями и пассажирскими лайнерами, и погоня с участием боевого корабля Конфедерации… И пытки. Гай видел, как люди в красных комбинезонах пытали других людей, выведывая информацию о спрятанных ценностях, и о других людях. Особенно гнетущее впечатление произвела на парня показательная казнь «крысы», как называли избитого до полусмерти человека остальные. Его обвиняли в том, что он утаил какую-то часть добычи, которая подлежала разделу между всеми членами команды. «Крысу» прибили к стволу дерева за руки и за ноги электромолотком, выпустили кишки, а потом – просто сели в челнок и улетели…
До глубокой темноты Кормак засиделся за монитором, а потом не мог заснуть, думая о том, что он оказался в ситуации, которой не позавидовала бы и та девочка из сказки про трех медведей.
Теперь возможное возвращение корабля не казалось ему такой уж прекрасной мечтой. Заснул он за полночь в обнимку с «Буром». А наутро нашел листочек с планом и дописал: найти безопасное место и обустроить там жилье.
Во рту от выпитого было паскудно, голова трещала, а от употребления консервов живот урчал и бунтовал. Гай не придумал ничего лучше, как выпить через силу еще вчерашнего алкоголя. Полегчать – полегчало, но вопросы не решило… Поборов в себе желание усесться за терминал, умыл лицо, заварил чаю и с чашкой и новым листом бумаги отправился на склад делать ревизию.
Сначала он переписал весь арсенал. То есть то, что знал и чем умел пользоваться. Остальное у него было обозначено условными названиями, типа «пистолет 9 мм, тяжелый, магазин 15 патронов» или «здоровенная хреновина с раструбом». В пункт дел добавился еще и шестой номер: испытание всех видов оружия.
А потом Гай принялся ходить между стеллажами, заглядывать в коробки, мешки, ящики и контейнеры и выписывать на листок все, что могло ему пригодиться. В какой-то момент ему пришла в голову простая мысль: такой список должен быть в терминале. Это просто разумно! Другой вопрос – как он может называться?
