– Нет, но дело даже не в этом. Все, кроме Дженнингс, посещали какие-то группы психологической помощи, где скорей всего познакомились или как-то были связаны между собой. Вам стоит это проверить, самое досадное, что мы никак не можем выяснить, что это была за группа, вчера встречались с Дантелом, но он наотрез отказался отвечать на вопросы. Может с полицией он будет повежливей.
– Хорошо, мы его уже допрашивали, но съездим сегодня к нему еще раз.
– Да, в мотеле возле убитого Авегинса нашли куклу из теста, а еще Дженнингс говорила про предсмертные речи Бента о ритуалах перерождения. Я нашел в интернете описание этих ритуалов, и там было написано, что в этих обрядах используют как раз такие куклы.
– Думаешь, тут замешана религиозная секта?
Кевин кивнул.
– Тьфу, черт подери! – в сердцах выругался детектив. – Только этого нам не хватало. Каждый раз, когда подобным занимаюсь, потом жутко возвращаться домой. Ведь это сумасшедшие фанатики, жаждущие крови и верящие, что делают правое дело. Ты не видел, что они со творили с вдовой Бента? Отвратительно!
– Его дочь так и не нашли?
– Нет, она пропала, и я сомневаюсь, что мы ее найдем. Либо она напугана и где-то залегла, либо эти типы ее увезли и неизвестно, что могли с ней сделать.
– Слушай, Карент, а могу я пройти в их дом, посмотреть вещи, бумаги, может на что-нибудь наткнусь? – осторожно спросил Кевин.
– Но там уже поработала полиция, что ты надеешься найти?
– Ну, я примерно догадываюсь, в каком направлении искать, так что, может, мне повезет.
Лейтенант внимательно посмотрел на журналиста и, махнув рукой, сказал:
– Поступай, как хочешь, я ничего про это не знаю. Поймают, на меня не ссылайся.
– Спасибо, детектив, за оказанное доверие, пожалуй, я пойду, у меня встреча с боссом.
– Да, иди, передавай привет Мартенсу, – брякнул детектив и сел за свой стол, заваленный пухлыми папками с делами, и с тяжелым вздохом погрузился в изучение дела об изнасиловании молодой студентки. Прочитав первую страницу и пробормотав «черт подери, что же делается!», он обхватил голову руками и, опустив глаза, задумался о своей работе. В последнее время он часто размышлял о том, что он здесь делает, с кем борется и есть ли от этого польза. Старательно отгоняя от себя тревожные мысли и призывая разум не отвлекаться, он склонился над бумагами и, нахмурившись, продолжил чтение.
***
Остановившись на светофоре, Кевин нетерпеливо забарабанил пальцами по рулю. Вспоминая разговор с Мартенсом, состоявшийся чуть менее получаса назад в кабинете главного редактора, и то, с каким интересом тот рассматривал и изучал записи журналиста, Кевин усмехнулся и подумал, что, возможно, ему удастся распутать это дело и написать неплохую статью, которая заинтересует искушенных жителей большого города. Кевин уже воображал, как корреспонденты берут у него интервью, где он будет описывать, как же тайное стало явным, и все будут задаваться вопросом, как, обойдя в своем расследовании полицию, этот ушлый журналист смог додуматься до такого. Мечтательно вздохнув, Кевин нажал на газ и чуть не врезался в машину, которая буквально выскочила из ниоткуда, как черт из табакерки. Судорожно затормозив, он выругался. Когда дрожь в руках прошла, двинулся дальше. Проехал квартала три, свернул с главной улицы и сбавил скорость. Подъезжая к высокому белому зданию, с трудом напоминавшему жилой дом, журналист припарковался и медленно вышел из машины. Вход в дом был опечатан ярко-желтой лентой, в палисаднике толстым слоем лежала мокрая листва, у забора сиротливо валялся брошенный велосипед. Все окна в доме были зашторены. Вспомнив о событиях, произошедших в этом пустынном доме, по коже Кевина пробежали мурашки. Он медленно обошел дом и, заметив черный вход, решил, что ему как раз туда. Если он пойдет через парадный, увидят соседи, начнут задавать вопросы (к чему ему проблемы с полицией?). Райт без труда перемахнул через невысокий деревянный забор, подошел к маленькой двери, большая часть которой состояла из матового стекла. Прищурившись и не увидев никакого движения за дверью, он попытался ее открыть. Но дверь оказалась закрыта. Тогда Кевин натянул рукав пальто на кисть руки и, зажмурившись, ударил посильней – дверь поддалась.
