Я сразу же пригласила её поработать няней у моей дочки в летнее время, пока она не найдёт себе что-то более подходящее, а я не подыщу новую няню взамен той, что собралась с наступлением лета от нас увольняться. Кира сразу же отказалась – подумать только! – по причине того, что «не может брать деньги со своих». Не думала, что она за столь короткое время так прикипела ко мне. Я сама была ещё молода, мир играл сиренево-перламутровыми красками, и её слова о «своих» тронули меня до глубины моего по-детски наивного существа. Я решила взять шефство над этой столь юной и столь правильной девушкой.
В тот день я накупила у неё множество открыток, и мы обменялись всеми возможными номерами телефонов, адресами, паролями и явками. Я взяла с неё слово, что в случае серьёзных затруднений она мне непременно позвонит, и отбыла восвояси.
Время шло. Магазин закрылся, а я в нём так и не успела побывать ещё раз, потому как на работе шёл хронический завал, как это всегда бывает в конце учебного года, вдобавок меня повысили в должности. Я в ту пору преподавала в одном из лучших колледжей города, а повышение состояло в том, что в придачу к преподаванию руководство презентовало мне ещё и административную должность. Теперь я посещала совещания администрации, принимая посильное участие в их работе, вела массу документации и пропадала на работе по 10—12 часов ежедневно вместо привычных преподавательских 3—4 дней в неделю по 5—7 часов в день.
Я почувствовала себя не то чтобы важной величиной, а всемогущей Матушкой Владычицей какой-то, и поэтому при первой более-менее подходящей вакансии решила, во что бы то ни стало, устроить на неё Киру. Посадить своих людей на ключевые должности, так сказать.
Вакансия образовалась в учебной части, что вовсе не было редкостью. Учебная часть всегда отличалась жуткой текучкой. Неудивительно: работа собачья. Ты составляешь расписание, делаешь замены, ведёшь учёт прочитанных преподавателями и мастерами производственного обучения часов, проверяешь правильность заполнения документации, а люди выдвигают массу требований, путают даты и темы занятий, просто капризничают… В общем, работая в учебной части, ты всегда всем кругом плохая.
Расписание невозможно составить так, чтобы угодить всем, когда в штате около ста преподавателей и мастеров. Замены не всегда бывают кстати, к тому же о них многие склонны забывать. Ты становишься врагом, если заметишь ошибку в заполнении журнала, а уж расстановка преподавателей по кабинетам – вообще отдельная песня!
Правда, есть в этой работе и что-то хорошее. Там ненормированный рабочий день, и когда нет какой-то срочности, можно прийти на работу не к девяти, а к одиннадцати, например. Можно сдвигать и начало, и конец рабочего дня по своему усмотрению, главное, чтобы не страдал процесс. Можно выскочить в магазин или на небольшой моцион в скверике минут на сорок в середине дня, и это не считая обычного часового перерыва на обед.
Работа эта вполне себе совместима с ведением лекций и лабораторных работ. Вдобавок, там доплачивают за напряжённый трудовой режим. Кира – бухгалтер по образованию, значит, точность в работе гарантирована. К тому же, девушка она одинокая, домой спешить к определённому часу ей незачем, и ей должна такая работа подойти. На расписании у нас давно и плотно сидела Виолетта, моя приятельница и ровесница, документацию проверяла и вела Антонина Петровна, а работник требовался на замены.
