Внезапно Бекеле увидел мужчину, покидающего процедурный кабинет и по внешнему виду, понял, что это, возможно тот, кого он ищет и, в попытке помочь Ивану хоть чем-нибудь, он проигнорировал медсестру и бросился к мужчине. Та крикнула ему вслед:
– Вам туда нельзя! Вам же сказали покинуть учреждение!
Пробегая мимо палаты, в которой лежала Аврора, Бекеле ответил спокойным тоном и негромким голосом:
– Мне срочно нужно с ним обсудить этот вопрос!
И пробежав две палаты, минуя палату Авроры, Бекеле и спешащая за ним следом медсестра остановились. Между ними сама по себе распахнулась дверь палаты Авроры, внутри которой не было никого…
Бекеле воспользовался моментом и схватил мужчину в белом халате за руку, сказав:
– Простите меня, мне очень срочно нужно с вами поговорить!
Врач, увидев серьёзное намерение и страх в глазах эфиопа решил послушать, что тот скажет:
– Я вас слушаю.
– Шумахер Иван Андреевич, который лежит в 16 палате. Вы ему делаете операцию завтра?
– Да, я. А вы кто ему, простите?
– Я его квартиросъемщик. Зовут меня Бекеле, я из Эфиопии. Я очень прошу вас, откажитесь от него. Не делайте ему операцию. Я вас умоляю.
Врач удивился и одновременно с этим возмутился:
– Это почему?
– Мне известно, что вы потерпите неудачу и он умрёт от вашей руки.
– А вы, сударь, ещё и хамить умудряетесь? Понаехали, значит – врач оскорбился – я такие операции делаю по несколько раз в квартал и никто не умирает, а ваш товарищ, значит, особенный и умрёт. А точнее, я его убью. Сударь, вам медсестра даст валерьянки, посидите, успокойтесь и покиньте учреждение.
Врач обратился к медсестре, стоявшей прямо за Бекеле:
– Дай ему валерьянки и проводи к выходу из отделения. А ещё лучше проследи, чтобы он не заблудился.
Бекеле с этого момента понял, что это полный провал. Он ничем не смог помочь…
Иван надеялся на Бекеле и, так и бредя по зелёному полю, даже немного воспарил душой. Он не слишком удивился, встретив юношу в спортивной одежде по дороге – тут и не такое бывает. Он это чётко понял для себя. Внезапно на его пути появился мужчина с очень типичными, но немного женственными чертами лица и, несмотря на то, что он очевидно был не старше 32 лет, его волосы были платинового цвета, а глаза голубые. Одет он был тоже странно – черные кожаные брюки, с которых свисала зачем-то серебряная цепь, длинный кожаный пиджак, суженный в области талии и белая рубашка. На руке часы в серебристой оправе. Иван, приблизившись к нему вздрогнул, потому что от него веяло чем-то странным, вызывающим глубокое чувство непонятного страха. Так как Иван не знал, чего тут и от кого ждать, он уже было подумал послушать свою интуицию, кричащую ему: «Беги, дебил!», но мужчина заговорил с ним первым:
– Ну вот и пришёл – с холодным выражением лица и загадочной улыбкой произнёс он – чего радостный такой?
– Я скоро смогу очнуться. Вот я и рад, – ответил Иван дрожащим по непонятной ему причине голосом. Он невольно подумал: «Да кто это такой?!»
– Рановато тебе умирать. Жить хочешь? Твой товарищ не смог тебе помочь. Я твоя последняя надежда и ты нашел меня, радуйся, смертный, – неизменно спокойным и холодным тоном, не содержащим в себе вообще никаких эмоций, произнёс мужчина.
Иван опешил – он надеялся на Бекеле, а потому, услышав слова мужчины, пребывал в замешательстве.
– Почему он не смог?
– Ну ты сам посуди. Приходит в больницу к тебе эфиоп и просит врача тебе операцию не делать. Ты сам бы на месте врача как поступил? – сказав это, мужчина посмотрел на Бекеле, как на очень недалёкого собеседника и с таким же высокомерным видом продолжил.
