К Светиной тарелке подошла самая настоящая избушка на курьих ножках, с соломенной крышей и печной трубой, двумя окошечками с расписными ставнями, дверцей и тонкими цыплячьими голенастыми лапками.
— Это же избушка на курьих ножках, — сообщила Светлана Львовна, во все глаза разглядывая миниатюрную, размером с морскую свинку, версию домика Бабы-яги.
Домик покачался у ее миски, нагло запустил туда курью лапу, сгреб комочек каши и, подбросив его в воздух, поймал трубой, довольно закурлыкав, как голубь.
— Ой, простите, — расстроилась «клумбочка». — Он безобидный, но не очень воспитанный, а лапки я ему мыла. Он так из моей тарелки ест.
— И из чужих ворует, стервец! — недобро покосился Гринстен в сторону домика на ножках, наковырявшего себе еще Светиной каши. — Если вы не голодная, то отдайте тем, кто не прочь еще перекусить, а всякую нечисть нечего баловать.
— Гринстен! — на бородатого ворчуна уже шикнули все. Видимо, забавная избушка была тут общим любимцем.
— Вы говорили, что магии у вас в мире нет, — вкрадчиво подал голос «перышки», — но питомца Олиско узнали сразу. Вам знаком этот вид? У вас такие водятся?
— Нет! Это не питомцы и не водятся. У нас это жилье сказочного персонажа — дом в лесу на курьих ножках, и в нем живет старая женщина, которая умеет колдовать, Баба-яга. Это вымысел для детей, ну или старинный славянский миф, — подробно, как могла, объяснила Светлана Львовна. — Я же говорю, у нас нет магии, у нас техника. Физика, химия, медицина, производства.
— Меня больше интересует договор, чем ваши сказки, — подала голос брюнетка неизвестной расы. — Если магия посчитала, что она нам поможет, то надо точно знать ее полномочия. Представьте, что завтра эту человечку увидит Висказес?
Лица остальных, с улыбками наблюдавших возню избушки в чужой тарелке, помрачнели.
— Мне помогать не надо, — отмахнулся от всех гном, — а от Висказеса и остальных ее защитит договор.
— А мне надо! — насупилась его сестрица. — И остальным тоже!
— Цыц, Кельда! Вот заблокируют тебе бесполезную магию — и замуж пойдешь, как все порядочные гномские женщины, — погрозил ей кулаком брат. — Ишь, удумала — учиться. А остальные сами пусть думают, и без магии можно неплохо в жизни устроиться.
— Что значит «заблокируют»? — насторожилась Светлана Львовна.
— Это значит, милая дама, — прощебетал ушастый сосед, — что магами мы быть перестанем. Если нашего бородатого это только порадует, то остальным придется несладко. У Олиско, например, погибнет этот милый питомец, а сама она очень быстро завянет и потеряет возможность завести когда-нибудь семью. Ведь у засохших дриад детей не бывает.
Света с сочувствием посмотрела на поникшую «клумбочку» и, подцепив ложкой комочек каши, сунула ее в трубу курлыкающей избушки.
— Зато я только и буду что рожать! Самка без способности к обороту — это гарантированно здоровые дети с ипостасью папаши, а не как с нормальной оборотницей, — злобно фыркнула «змейка» Резвен.
— А как с нормальной? — осторожно спросила Светлана.
— Так там лотерея, — подозрительно охотно просветил ее ехидный гном. — Может, в папашу, может, в мать дитя будет. А может, как наша Летси — магический дар, и обернется ребенок во что попало. Так и будешь всю жизнь кротом жить, дура! Уж лучше без магии.
— Я сама разберусь, что мне лучше, — рыкнула девушка, и из-под задравшейся губы показались здоровенные клыки, а миловидное личико начало покрываться густым бархатистым мехом.
