Что же мы делаем со свое страной? Мы, русские люди, про которых говорила Мать Тереза: «Жить для себя, работать на себя, прожигать жизнь в различных удовольствиях – это не по-русски».
Дети съездили в Неваду. Звонила Олеся, и Павлик мне рассказал, как он кормил ослика морковкой. Кусочек морковки надо было сначала купить у хозяина за доллар, а потом отдать ослику в теплые мягкие губы. Ослик большой. Я как раз недавно думала, почему нет фамилии Ослов. Козловых сколько угодно. Есть даже фамилия Козел – с ударением на первом слоге. Наверное, потому, что осел – животное более экзотическое, такое же, как жираф, например, верблюд или бегемот. А кошки, собаки, мыши и пр. – все это окружало русского человека всегда.
Побывали они и в музее истории железной дороги. В американских музеях многие экспонаты можно трогать. Маратику все понравилось! Олеся говорит, что он бегал, как бронуовская частица, и показывал на все, что видел – приходилось объяснять и рассказывать.
Люди пенсионного возраста не нужны обществу. Это отчетливо ощущается на отношении врачей к таким неперспективным больным. Я сначала не слишком понимала… Привыкла, что врачи стараются помочь, сопереживают. А теперь как будто равнодушнее стали. Может быть, это общая тенденция в нашей стране. А возможно, что связано именно с возрастом пациента. Смерть молодого – это же преступление. Оно ляжет грузом на врача. А смерть пожилого человека лишь пополнит статистику. Только и всего!
Мне приснилась сегодня чистая холодная вода – и словно я плыву по ней, а впереди – солнце, сверкание брызг. И я чувствую, что вода холодная – но мне так приятно плыть, так хорошо и спокойно смотреть вдаль.
Потом в Литературке почитала статью, как автор потерял работу. И в конце он говорит: лучше уставать от работы, чем уставать от ее поисков.
Придется продолжать уставать.
Придется терпеть пренебрежение.
Придется идти вперед – словно там, впереди, еще сверкают капли холодной чистой воды.
Столетнюю женщину спросили, каким она видит свое будущее. «Очень коротким», – ответила она. Но мне пока не сто лет! И, например, в Америке женщины моего возраста не подвергаются дискриминации, потому что там этот возраст считается вполне работоспособным.
…Звонили дети. Минут сорок мы зачарованно смотрели, как Маратик прыгал на кровати, играл с кубиками, листал книжку, снимал и надевал носочки… Как много разных важных дел! Скайп дарит иллюзию соприсутствия. И Маратик даже протянул нам через океан печенье. Угостил. Как хорошо, что я побывала за той стороной экрана! Я не чувствовала ностальгии в Америке. А в России – ностальгия по Америке, по радостной свободной стране.
И опять говорили с детьми. И первый, кого мы увидели, – был Павлик. Он сообщил нам, что у него долгие выходные – каникулы. И что ему дали на это время домой саламандру. Это называется – позаботиться о питомце. Питомец (саламандра Салли) живет в классе, и за ним все ухаживают. А на время выходных и каникул питомца передают кому-нибудь из детей. Так Салли оказалась у Павлика. Она живет теперь в ванной, где сидит в аквариуме. Ей купили сверчков, а Павлик брызгает на нее из бутылочки с водой, чтобы кожа не высохла.
Еще Павлик рассказал, что иногда у них в классе бывают дни раздавания подарков – за игрушечные деньги, которые учительница выдает каждому ученику.
И еще в классе была небольшая театральная постановка, в которой приняли участие все дети – у каждого из детей были свои слова (их надо было произнести) и свои действия.
