Я выпала в осадок в очередной раз. Видимо, все мое недовольство было написано на лице, потому что Питер замотал головой, снова нырнул под прилавок и продолжил уже оттуда:
– Похвально, что вы тут. Неужели порядочные отпустили?
– Нет, меня спасли слуги Великого Хаоса. Я бы не убежала, хотя и пыталась.
Питер уронил что-то. Я ждала объяснений.
– По дороге ко мне вас спасли слуги Великого Хаоса? – уточнил он, появившись из-за прилавка с розовой склянкой в руках.
Рядом со мной он был через мгновение, быстрый и резкий.
Я кивнула. Питер показал на скулу разных оттенков пурпурного и фиолетового с рассеченной кожей посредине:
– До вас они устроили мне неплохую встречу. Деловую. Это были сборщики податей. Маргот. Вот, выпейте, придаст вам сил. Боюсь, на год-другой они вас успели состарить, но зелье поможет. Да не бойтесь, сам варил.
Я взяла склянку с некоторым опасением, повертела ее так и сяк, открыла и сделала глоток. Было на удивление вкусно и вовсе не противно.
– Я даже не знаю, с чего начать рассказ, – вздохнул Питер, забирая пустой сосуд. – Давайте с того, что есть два мира, ваш, как я понимаю… В общем, в вашем мире была магия. Она в итоге породила наш.
Он помедлил, а потом вылил на меня целый ушат информации. Я сидела на табурете и хватала ртом воздух.
Оказывается, у нашего мира имелась оборотная сторона, появившаяся очень давно в результате того, что все волшебство было изгнано. Собственно, оно и ушло на создание изнаночной стороны, поэтому здесь магии тоже не водилось. Изнанка зажила собственной жизнью, здесь всегда было не то что у нас, и сюда иногда проваливались необычные люди, которые не нашли места под нашим солнцем. Я чуть было не крикнула про Таньку, но сдержалась. Сам Питер знал о нашем мире только по книжкам.
Он долго расспрашивал меня о царившем у нас порядке. Я объясняла, что особого порядка нет, все стремится к энтропии, как доказали физики, но все же лошади обычно ездят не задом наперед, и таких сумасшедших приключений не сыщешь. Зато и батоном от бандитов не отмашешься, он как был хлебом, так и останется. На этом моменте Питер горестно вздохнул, зачем-то сходил посмотреть в окно (денек был все таким же погожим), постучал по стене, наморщился и выдал, что раньше у них тоже царил более-менее четкий уклад. Хаос, конечно, прорывался, случались целые запруды из неприятностей, и на этот случай были придуманы порядковые. Они с детства учились тому, чтобы исправлять пошедший дождь из лягушек на обычный, с водой. Однако в последнюю войну победили приверженцы Великого Хаоса, жившие в отдельном городе-государстве, и теперь нормальным считалось все то, что я видела сегодня. Порядковые под влиянием происходящего стали порядочными – обычные живые люди; а кто-то и из могил восстал. (Это объяснило специфическую внешность.) А Питер… Питер сделался чудильщиком. Его по какой-то причине оставили, не стали трогать, но строго-настрого запретили называться порядковым, так что теперь он якобы творил чудеса. В Великом Хаосе было место и организованности.
На этом моменте голова у меня окончательно пошла кругом, и я попросила поесть. Питер нахмурился, положил руку на прилавок и взмолился Великому Хаосу. Взмолился как-то по-своему, довольно зло, но тот выдал ему на-гора три тарелки, полные вкусной еды.
– Джек! – позвал Питер и жестом показал на колченогий стол, привалившийся к одному из окон.
