Ответила Эйден, которая всем своим видом показывала желание быть полезной для Бони:
– Все мои знакомые были дома. Мы, местные, без дела на набережную не ходим. Разве только соседский мальчишка – Гарник. Он точно был там. Я знаю. Если только детские впечатления будут интересны для вас?
– Мальчишка! Детские впечатления! Да они самые точные бывают, не зашоренные никакими предрассудками. У детей другое восприятие событий. Эйден, дорогая моя, зовите его скорей, – Бони едва не закричал, поторапливая Эйден.
– Хорошо. Сейчас приведу вам Гарника, если он дома.
Эйден ушла. Минут через десять она вернулась с рыжим круглолицым мальчуганом лет двенадцати. Его озорные любопытствующие глаза быстро окинули комнату и остановились на Бони. Он безошибочно определил, кто здесь главный.
– Здравствуй, Гарник. Присаживайся, чтобы тебе было удобно, – Бони улыбался, предвкушая нечто необыкновенное. Такой парнишка, будучи тем вечером на набережной, мог увидеть там больше, чем любой взрослый.
Гарник забрался на высоковатый для него стул.
– Ты был на набережной, когда там появился Змей? – спросил Бони с выраженным снисхождением в голосе, которое обыкновенно применяют преподаватели младших классов в школах.
– Да, я был там. Мы с пацанами – постояльцами катались по набережной на великах. Я на своем, а они в аренду брали, – непринужденно болтая ногами, ответил Гарник. Он смотрел только на Бони, как будто в комнате кроме ученого больше никого и не было.
– Ты сильно испугался змея? – спросил Бони, почему-то ничуть не сомневаясь, что Гарник даст ему отрицательный ответ.
– Кого я испугался? Змея?.. Да я его вообще не испугался. Только засмотрелся, блин, и врезался в парапет. Колесо погнулось у меня, восьмеркой сделалось.
– Колесо ты выровнял, я надеюсь? – спросил Бони, удивляясь тому обстоятельству, что Гарника больше интересовало колесо своего велосипеда.
– Да выровнял я колесо, конечно же. В тот же вечер и выровнял. Я умею. У меня дома есть такая штучка, которая спицы вытягивает.
– Ну а змей тебе понравился, я надеюсь? – Бони попытался вернуть Гарника в тему, чтобы вытянуть из него впечатления о чудовище.
Мальчуган сморщил усыпанный конопушками нос. После чего зрачки его небольших глаз сделались крошечными острыми точками.
– Так себе змей… Немного был похож на настоящего. Но, на самом деле, это вовсе не змей был, – ответил Гарник. При этом выражение его лица сделалось таким отвлеченным, будто змей, как таковой, его мало интересовал.
Бони, у которого самых разных впечатлений за весь этот день накопилось более чем в избытке, на сей раз даже не улыбнулся.
– Вот как? А кто же тогда это был? – спросил ученый с родившейся в его сознании реальной надеждой. Ему вдруг показалось, что разгадка тайны морского змея близка как никогда, что сейчас этот совершенно необыкновенный мальчуган возьмет, да и раскроет ее.
Ожидание новой невероятной сенсации сделалось утомительным, поскольку Гарник никуда не торопился.
– Да вы сами подумайте, откуда ему взяться, змею этому… Таких больших змеев в природе не бывает… – Гарник говорил медленно, поясняя свои мысли последовательными рассуждениями. Он явно наслаждался производимым на Бони эффектом.
Эйден и Коман тихонько хихикали.
Бони с укором на них посмотрел, а ответил Гарнику на этот раз со строгой научной авторитетностью в голосе:
– Да, действительно. О происхождении змея-гиганта пока мало что известно. Правильнее было бы сказать, что ничего не известно. Его появление в бухте Ихтео стало невероятной научной сенсацией и застало всех нас врасплох. Никто не знает, как совладать с таким огромным агрессивным существом, как обезопасить людей, как предотвратить его возможное повторное вторжение. Требуются невероятные усилия всех ученых – теоретиков, практиков, специализирующихся в изучении современного животного мира.
