Направленный на Дэсбелла взгляд ясно давал понять, что другие слова из головы говорившего улетучились напрочь.
– Ну, что там у тебя? – спросил Дэсбелл в меру властным тоном, краем глаза заметив, что зрителей во дворе трактира прибавилось. – Разверни.
– Господин помощник… шерифа… – обречённо проговорил хозяин свёртка.
– Его собака принесла это из леса, господин, – пришёл на выручку ему второй крестьянин, до сих пор украдкой разглядывающий Дэсбелла и, видимо, гадающий, не кузнец ли Дэйв перед ним. – Я сам видел, вот вам крест! Она у него вечно то ворону дохлую притащит, то крысу…
– Я сказал, разверни, – повторил Дэсбелл, уже зная, что сейчас увидит.
Крестьянин присел и откинул рогожу. Внутри лежала обгоревшая кисть руки. Следившие за ними от забора женщины дружно охнув, отпрянули, торопливо крестясь, но в следующий момент так же дружно приблизились на пару шагов.
– Приведи мне свою собаку, – велел Дэсбелл его товарищу, взгляд которого из потерянного сделался испуганным. – Не бойся, я её у тебя не заберу. Просто взгляну на неё. Понял?
Поклонившись, хозяин собаки покинул двор трактира, чтобы довольно быстро появиться снова, ведя большого лохматого пса.
Зрителей во дворе снова прибавилось и среди них Дэсбелл заметил Агнес с Мэг. Не обращая внимания на удивлённые взгляды, он присел перед собакой.
– Хороший пёс… умный пёс…
Кудлатый хвост неуверенно шевельнулся. Дэсбелл продолжал тихонько разговаривать с собакой, пока та, наконец, не позволила ему потрепать себя между ушей.
– Умница. А теперь покажи мне свои лапы.
Не считая приставшей к шерсти земли и сухих травинок, лапы оказались совершенно чистыми. Дэсбелл выпрямился и протянул не верящему в такое счастье хозяину собаки пару монет.
– Можешь идти. У тебя хороший пёс. Надеюсь, в следующий раз он принесёт тебе из лесу что-нибудь получше. – Дэсбелл улыбнулся и добавил, понизив голос, – Например, кролика.
Дэсбелл стоял, привалившись спиной к задней стене конюшни, и смотрел на унылые холмы и голые рощи, от вида которых нормальному человеку должно хотеть или удавиться, или, хотя бы, напиться – во всяком случае, в представлении Джона. Словно в подтверждении его мыслей, Дэсбелл снял с пояса флягу и вытащил пробку.
– Вот представь… – Он повернулся к слуге. – Допустим, тебе нужно срочно спрятать нечто… нечто, что нужно срочно спрятать. Что бы ты сделал?
– Вы про руку-то эту, прости господи? Сниться она мне скоро будет.
– Мне тоже. Так что бы ты сделал?
– Зарыл бы поглубже.
Вместо ответа Дэсбелл ударил каблуком в мёрзлую землю.
– Да, не получилось бы, – кивнул Джон. – Ну, привязал бы камень – и в реку.
– Разумно. Только мелкие озерца и речушки замёрзли. А ехать на реку опасно, вдоль дороги жилья много, и выводит она аккурат к парому. Кто-нибудь да увидит. А на безлюдное место пробираться без дороги по лесу… – Дэсбелл отрицательно покачал головой и хлебнул виски.
– Тогда… даже не знаю. Нашёл бы какое-нибудь дупло… или всё же зарыть попытался, хоть камнями завалить.
– Угу. Думаю, он так и сделал. А собака браконьера с лёгкостью откопала.
– Но почему, господин? Почему он только потом за ней вернулся? Ведь если та женщина сгорела в кузнице, а он ей руку отрубил, чтобы труп забрать…
– С чего ты взял, что труп?
Джон с удивлением взглянул на господина и тот кивнул.
– Крестьяне не болтливы, здесь ты прав. Но одно дело, когда что-то просто так горит, и совсем другое – если там человек заживо сгорает. На крики они сбежались бы, просто так христианскую душу пропадать бы не бросили. Значит, если женщина и погибла, то не в огне. Нет, Джон, я думаю, что отрубил ей руку тот, кто спасал её из огня. И это был не тот человек, который её приковал, иначе он не приходил бы на пепелище. А ведь кто-то приходил, кто-то кусок крыши жердиной отвалил. Отрубленной же руки просто не заметил среди головешек. А теперь, когда здесь появился… хм… помощник шерифа, то заволновался, на пепелище вернулся… И женщину он будет искать с удвоенным старанием. Если уже не нашёл.
