Настырно сжала губы в тонкую линию, всячески избегая его взгляда.
— Парня завела? — повторил удивленно.
Потерянно. Брезгливо. Осуждающе. Вздрагивая от отвращения.
Кровь забурлила в жилах.
«У меня не может быть парня, следуя его логике? Циничный козел!»
— Даже если так, что именно тебя удивляет?
— Очень многое!
— Например?
— Ты же страшная, как жаба! — зашипел он, наклоняясь к ее уху. — Кто мог на тебя позариться? Кто?
У нее буквально «зачесались» ногти от неимоверного желания «погрузить» их в подбородок Славика. Хотелось вонзить их в его плоть как можно глубже и провести вниз. Со скрипом. С нажимом.
Наслаждаясь его болью. До крови раздирая кожу.
За клевету. За наглую ложь.
Она — не уродина. Не страшила. Не жаба.
На нее заглядывались мужчины всех возрастов.
Ей оборачивались вслед, провожая восхищенными взглядами.
Может, красоткой Ирина и не являлась, но симпатичной — точно была.
И лишь он — только он — всегда утверждал обратное!
Удивляясь собственной смелости, в ответ Ирина потянулась к уху Красницкого и так же тихо прошептала:
— А ты красивый, Слав! Очень красивый! Жаль только… внутри гнилой! А тот, кому предназначается подарок, в отличие от тебя, способен ценить людей не только за внешность. Он видит душу. Смотрит в самую суть!
— Да проще все. Он — тупо слепой!
— Думай, что хочешь, — отстранилась она, горделиво выпячивая подбородок, — но коробку верни!
— Не хочу, — вальяжно откинувшись на спинку сиденья, парень демонстративно завертел «яблоко раздора» в руках. — А давай ты его мне отдашь?
— В каком смысле?
— В прямом!
— Красный, ты головой ударился?
— И не раз!
Ясно. Этот идиот над ней просто издевается. Все, как обычно.
Тяжело вздохнув, Синицына попыталась собраться с мыслями.
Конечно, на совершеннолетие единственному родному племяннику ее мама подготовила особенный подарок от них обеих. Так что можно было лишний раз не заморачиваться. Однако ей хотелось и лично побаловать любимого братишку в такой день. Ведь помнится, несколькими месяцами ранее, на ее восемнадцатилетие, он поздравлял Ирину отдельно от родителей.
Вот и она хотела последовать его примеру. Парфюм и капу девушка купила на деньги, сэкономленные исключительно из финансов, что мама выделяла ей на карманные расходы. Но стоил ли этот подарок такой нервотрепки? «Определенно, нет! Не отбирать же его силой?»
— Черт с тобой! – произнесла в итоге. – Если хочешь, оставь себе!
От удивления Красницкий замер.
— Серьезно?
— Да! — скорчила она язвительную гримасу. — Считай это моей благодарностью за твою бескрайнюю, бескорыстную доброту! И платой за «такси».
— Я все равно выкину эту хрень, даже не доехав до дома! Понимаешь?
— Мне плевать, даже если ты решишь на него предварительно помочиться! Теперь «эта хрень» твоя! Делай с ней, что пожелаешь!
Разозлившись окончательно, Ирина вновь отвернулась к окну.
Весь оставшийся путь до ее дома они провели в тишине.
Неловкой. Давящей. И едва его автомобиль затормозил у нужного подъезда, Синицына пулей выскочила наружу. Не оборачиваясь. Не прощаясь.
Громко и явно обиженно хлопая дверью. Уже поднимаясь в лифте, Ирина задавалась лишь одним вопросом: откуда, черт возьми, он знает ее адрес? Откуда?
5. Глава 5
«Сука!»
«Чертова сука!»
Все еще полыхая от злости — дикой, неуемной — он открыл дверь родного двухэтажного особняка практически с пинка. Не задумываясь ни о приличиях, ни о жутком грохоте, сопровождающем сей процесс.
