— Чувство?
— Да! Мерзкое чувство, будто у меня отбирают что-то… мое!
— Сын, а это что-то действительно твое?
Горький смешок, полный отчаяния, разбавил тишину комнаты:
— Нет! Не знаю! Странно, не правда ли?
6. Глава 6
— Может, вечером в кино сходим?
— Не хочу, — лишенным эмоций голосом отозвалась Белова.
Тяжко. Грустно, но вполне ожидаемо.
Однако Ирина сдаваться не собиралась.
Не в ее правилах после первой же неудачи поджимать «хвост».
— Тогда давай в парке прогуляемся? Май на дворе! Погода потрясающая!
Ответ остался неизменным:
— Не хочу…
— А чего ты хочешь?
— Ничего не хочу!
Нервы сдали. Стальные канаты ее самообладания лопнули.
Терпение иссякло. Достав из сумки учебник географии, Синицына раздраженно швырнула его на парту и примостилась на стул рядом с Ленкой. Шла большая перемена, и одноклассники в кабинете сидеть не стали — всей толпой высыпали на школьное крыльцо подышать свежим воздухом. Все, кроме них двоих. Белова впала в самую настоящую депрессию, и Ира не могла оставить подругу без поддержки. И без присмотра в том числе.
Причины такого тотального равнодушия, конечно, имелись.
Целых две. Правда, обе они сходились на одном конкретном человеке, имя которому — Виктор Эдуардович. Буквально за пару недель до старта выпускных экзаменов (ВЫПУСКНЫХ, черт его подери), Макаров внезапно уволился без объяснения причины. Просто взял и ушел, ни с кем не прощаясь. Исчез, обрубив все концы. И Белова едва не лишилась рассудка в ту же секунду. Благо Ирина находилась рядом, готовая подставить той свое плечо. Она успокаивала ее. Поддерживала. Стараясь привести в чувства.
Но увы! Все без толку. И вскоре стало только хуже.
Ведь спустя некоторое время дотошные школьники выяснили, что бывший физрук «засветился» в ночном клубе с какой-то девушкой. Девушкой, которую мгновенно окрестили Макаровской невестой. Потому что уже несколько раз встречали их двоих в общественных местах. В компании друг друга. И эта новость сломила Ленку окончательно. Все ее попытки казаться сильной, сохранять безразличие и хладнокровие привели лишь к тому, что в конечном итоге она просто замкнулась в себе. И вытащить подругу из этого импровизированного «кокона» для Синицыной было не только делом чести, но и задачей со «звездочкой». С двойной «звездочкой»!
Пытаясь усмирить собственные эмоции и не треснуть упрямицу по лбу, Ирина мысленно досчитала до десяти и ринулась в «бой» с новым усердием. Крепко обняв Белову, мягко ломая сопротивление, склонила ее голову к своему плечу. И в тот же момент услышала тяжелый Ленкин вздох.
«Совсем измучилась, бедолага…»
Осторожно подбирая слова, Ира мягко пробормотала, целуя ту в лоб:
— Так больше продолжаться не может! Понимаешь?
— Да.
— Лен, экзамены на носу! Выпускной!
— Знаю.
— Ты хоть к чему-нибудь готовишься?
— Нет… мне плевать.
— Ну как так? Где же ты, моя девочка? Вернись уже ко мне!
— Вернусь, — едва различимый шепот, — как только меня… отпустит.
— Прекрати! Никто тебя не держит!
— А вот и держит!
— Большего бреда в жизни не слышала!
— Тебе не понять, — отстранилась Лена, насупившись.
— Почему?
— Ты еще никого не любила! Вот почему!
Обычная фраза. Обычные слова. Да только отозвались они глухой болью где-то в глубине души. Так обидно стало вдруг. Так горько. Не зная, куда себя деть и как правильно отреагировать, Ирина принялась «увлеченно» рыться в своей сумке, выискивая… сама не зная что. Первым под руку попалось большое зеленое яблоко, которое мама заставила взять с собой для перекуса.
