Я улыбаюсь и подмигиваю ей: — Ответное вау.
Благодаря альтруизму Полины мое настроение стремительно ползет вверх, поэтому мы обе начинаем смеяться. Но наше веселье прерывает вдруг ставший хриплым голос Марата:
— Дамы, если вы сейчас начнете целоваться, ну или хотя бы потрогаете друг друга, хоть минутку, мой мазератти ваш.
— Придурок, — беззлобно бросаю я, поспешно застегивая последние пуговицы. Скалаев, хоть и отвернулся как истинный джентльмен, но продолжал наблюдать за нами в зеркало.
— Я серьезно, — не унимается он. — У меня незакрытый гештальт! Клянусь вам, самое первое порно в моей жизни начиналось точно так же: школьная раздевалка, две любопытные красотки...
Я закатываю глаза и прошу друга:
— Замолкни, пожалуйста, — и уже обращаясь к своей спасительнице, говорю: — Так, теперь когда твоя одежда на мне и у тебя уже нет шанса передумать, я все-таки спрошу: зачем тебе это? Мы ведь едва знакомы!
— Алекс, — не задумываясь отвечает она. — Так что можешь оставить слова благодарности для него, ему будет приятно. Он бы меня не простил если бы я просто прошла мимо.
— Спасибо, — растерянно бормочу. Я, конечно, не думала, что она скажет, что отдала мне свою блузку просто за мои красивые глаза, но и такого варианта просто не ожидала. Причем здесь Булавин? Какая ему разница в каком виде я заявлюсь на конференцию и заявлюсь ли вообще?
— Не хочется прерывать столь трогательный момент, — подает голос Марат, — но до конференции у тебя шесть минут.
Я снова чертыхаюсь и бегу к выходу, на ходу продолжая раздумывать над словами Полины. Что она имела ввиду? И на кой черт ему сдались мои слова благодарности? Может, она в курсе, что я его не поблагодарила за ремонт машины и это был сарказм? Ладно, об этом я подумаю позже. Сейчас надо настроиться на профессиональный лад и показать всем истинное лицо Дарьи Савельевой.
20. Глава 20
Глава 20
К тому моменту, как я открываю дверь актового зала, мне удается усмирить внутренний раздрай. Я готова очаровывать и покорять.
Игнатова замечаю сразу: высокий худощавый мужчина в стильных очках, дорогущий серый костюм, идеальная осанка и королевские манеры. Он стоит в компании нашего ректора и двух деканов. Видимо, не только студенты вознамерились произвести на него впечатление — мужчины наперебой нахваливают нашу кафедру и хвастаются достижениями выпускников.
Рядом со мной появляется моя одногруппница Кристина и я замечаю ее мечтательный взгляд в сторону Игнатова.
— Эх, знала бы заранее, что он осчастливит нас своим визитом, может успела бы сменить пол, — бросает вдруг она и я в недоумении перевожу взгляд с нее на Вениамина.
— Он что, по мальчикам? — в статьях, которые я перелопатила не раз упоминалась его жена, но это, конечно, еще ничего не значит.
— По мальчикам, — подтверждает Кристина и с веселой улыбкой добавляет. — Но не в том смысле, в котором ты подумала. Работать он предпочитает с мальчиками. Мы — бабы, по его мнению абсолютно ненадежны — то декрет, то пмс… Мой дядя в “Кредо” работает, я его на коленях умоляла, чтобы словечко за меня замолвил Игнатову, а он ни в какую — смысла, говорит, нет. Женщин у них дохрена, в бухгалтерии там… на ресепшене красивой мордахой засветить, но юр отдел — сплошные мужики. Были бы мы в штатах, он бы не вылезал из судов из-за дискриминации, но у нас всем пофигу, он биг босс и ему лучше знать кого на работу брать.
