— Вот и славно, - она вальяжно похлопывает меня по щеке, а потом демонстративно вытирает ладонь о юбку платья. – Пойдем, тебе предстоит взять несколько уроков… женственности, потому что в этом ты явно слаба.
7. Глава седьмая: Герцог
Глава седьмая: Герцог
— Ваша Светлость уже уходит? – интересуется моя старая «боевая подруга» Лила, когда я, наконец, свешиваю ноги с постели, на этот раз надеясь, что мне хватит воли побороть внутренних чертей и взять контроль над ситуацией.
Я пропадаю в этом борделе уже третий день.
Сначала пришел сюда с желанием просто спрятаться от вездесущей Ив, а потом – отделаться от мыслей о девчонке.
Потому что, как любит говорить Сайфер, эта мелкая зараза перестала выходить из моей головы даже размять ноги.
Она торчит там день и ночь.
Мешая думать. Мешая сосредоточиться. А в последние дни еще и существенно затрудняя ходьбу по вполне понятным всем мужчинам причинам.
— Ты была умницей, - говорю Лиле, оставляя на прикроватной тумбе мешочек с монетами. Там значительно больше, чем она заработала, но у моей щедрости есть причина.
Это страховка.
На случай, если бы вдруг Лиле пришла в голову нелепая идея сказать кому-то, что пару раз в пылу страсти я назвал… другим именем.
Она тянется ко мне через всю постель, кладет руки на плечи, старательно делая вид, что ей не неприятно ощущать шрамы под ладонями. Почему я знаю, что ей противно? Все женщины так на них реагируют, даже Ивлин, а уж она из шкуры лезет, лишь бы показать, как ее все во мне восхищает и радует. Но есть большая разница между тем, как тебя касаются, чтобы показать свою стойкость, и как тебя касаются, потому что хотят касаться.
Так меня никто не трогал с тех пор, как кнут палача дохлого герцога оставил на мне все эти отметины.
— Может, уйдешь утром? – воркует Лила, когда я стряхиваю с себя ее руки и встаю, чтобы привести себя в порядок. – Можем просто разговаривать.
Я издаю ироничный смешок, справляюсь с брюками и, повернувшись, оцениваю свою любовницу легкого поведения взглядом сверху вниз. Она тут же тянет на себя покрывало и растерянно хлопает ресницами.
— Полагаешь, я настолько стар, чтобы хотеть брюзжать в постели вместо того, чтобы использовать ее по прямому назначению?
— Я просто подумала… - Она так и не решается закончить, о чем же подумала.
Потому что в этой хорошенькой голове под шапкой каштановых кудрей нет никаких мыслей. Она говорит то, что хотят слышать посетители ее комнаты – скорее всего, почтенные джентльмены с солидным достатком, у которых давно прошли годы «лихой молодости».
Интересно, Тиль тоже думает, что я настолько… стар?
Я быстро продеваю руки в рукава сорочки, наспех накидываю мундир и выхожу через черный ход, где меня ждет экипаж без опознавательных знаков.
Нужно возвращаться в замок, потому что, по моим подсчетам, девушки вот-вот начнут прибывать обратно, и я не хочу упустить возможность увидеть девчонку. Хотя, это и не самая лучшая идея, учитывая, как я чертовски на нее зол.
Ни единого письма.
Ни одной весточки за целую неделю, ничего.
Она же не настолько глупа, чтобы не догадаться, как использовать простейший Писарь.
За пару которых – мой и ее – я теперь должен услугу рогатому химеру, потому что эта штука – его личное изобретение.
Когда я возвращаюсь в Темный сад, пара девушек уже успевают вернуться, но я знаю, что Тиль среди них нет. Со второго этажа галереи наблюдаю за тем, как из Врат появляется очередная девица – это Вероника Мор. И сразу за ней, с минимально возможным промежутком времени – маркиза Виннистэр. Нарочно обозначаю свое присутствие, привлекая ее внимание выразительным покашливанием. Она поднимает взгляд, смотрит на меня и делает глубокий реверанс, старательно маскируя злость во все лицо.
