И тем не менее кратковременные моменты просветления у него всё же случались. И вот в один из таких моментов Гил увидел поразившую его картину. В крохотной комнатушке Линды стоял Фастред и, поджав тонкие губы, взирал на Гила чуть ли не с отвращением. Рядом переминалась с ноги на ногу Линда и лепетала извиняющимся тоном:
– А что я могла, Ваша светлость? Он такой ко мне уже пришёл. Да я и бросить-то его не могла. Но потом, когда поняла, что становиться только хуже, я конечно к вам… но ведь путь не близкий, сами знаете…
– Да помолчи ты уже, – устало проговорил Фастред и обратился к кому-то за своей спиной. – Долго ещё?
– Нет, – послышался трескучий голос Рабана, – уже почти готово. Осталось заставить его выпить это.
– Ну так заставьте! – велел Фастред, и брезгливо поморщившись, вышел вон.
К Гилу подошёл Рабан и протянул ложку с микстурой. На этот раз парня не надо было упрашивать пить лекарство, он знал, что эта лихорадка может и убить.
Полегчало сталкеру быстро, уже через четверть часа его усаживали в карету. Линда предусмотрительно смылась, пролепетав ему на прощанье (пока он ещё не мог подняться и оттаскать её за косы), что она не предательница, а просто за жизнь его переживала. Но Гил-то видел, как перед уходом Фастред бросил ей маленький кожаный кошель.
Сталкер знал: геры не держат марок, платят золотом или серебром, и Линда явно сегодня обогатились. Сдала сучка, лучший друг. Хотя, чего ждать от продажной девки? Но ведь столько лет вместе, где только не бывали. И тут на тебе. Обидно. Вот и верь после этого людям.
29. Глава 28
Гил не помнил как оказался в мягкой постели: в карете его укачало. Вымотанное лихорадкой тело напрочь отказывалось сопротивляться зелью Рабана – парня клонило в сон и, в конце концов, он проиграл.
Из болезненной дрёмы Гил периодически выныривал, как из ледяного омута, вдыхал пропахшего микстурами воздуха и, даже не успев сообразить где находится, снова погружался в вязкие топи сюрреалистических видений.
Гилу снился Кётен. Древнее королевство еловых гигантов мирно покоилось под толщами белого снега. Но местность Гил узнавал, используя свой врождённый сталкерский компас, благодаря которому и мог странствовать между мирами.
Центральную ратуш в Дитмархе – столице их королевства, по самую маковку занесло снегом. Правда Гил не был уверен, что это именно та ратуша, которая стояла там сейчас. Он просто знал, что находится в месте силы, в том самом, где сейчас звенит колоколами сам Алрод.
Улицы домов тоже не проглядывались, из молочного моря торчали лишь остроконечные пики башенок с флюгерами. Людей видно не было вовсе. То ли все они оказались погребены под холодным настом, то ли вымерли. Но что удивительно – Гила это мало волновало, он, не озираясь по сторонам, летел на колдовских санях прямо по хрустящему покрову, летел не останавливаясь.
Лавировать меж чернеющих шпилей и верхушек особо высоких домов было непросто, но магические сани управлялись одной только волей Гила, и, несмотря на бешеную скорость, он довольно быстро миновал пределы Дитмарха, так и не задев ни одного строения. А дальше понёсся уже по бескрайним просторам, бывшим до снегопада трактом.
На его пути не встречалось ни деревьев, ни домов, ни людей вплоть до самого Виландского леса. Его поистине исполинские сосны и ели росли на высоченной скале, поэтому гордо возвышались над белоснежными просторами этакими стражами их хрупкого мира, напоминая, что есть ещё нерушимые столпы материи, которые не скрыть и тоннами небесного гнева.
