– Оррик, постой! – крикнула она, сплюнув кровь.
Оррик лишь подхлестнул лошадь. Чего ради ему было останавливаться? Чтобы сказать Бальжиме нечто вроде: «Ты профессиональная убийца, приставленная старым князем следить за Хальгом и решившая предать обеих хозяев, так что я скорее пойду обниматься с сиреной или вампиршей, чем поддамся искушению тебя пожалеть? Будь ты вправду избита до полусмерти или притворяешься, собираясь пырнуть меня отравленным клинком как только я ослаблю бдительность»? Не успела она ему сделать ничего настолько плохого, чтобы над ней глумиться. Да и время сейчас было драгоценным. Даже если сбежавший воин будет умницей и никому ни о чём не говоря рванёт к границе княжества, отсчёт уже пошёл.
У ворот усадьбы так и остался привязанным фороракос Аолана – щёлкнул клювом, пытаясь достать серую кобылу Оррика, когда тот проезжал мимо. Даже если у Хальга не припрятано исцеляющего вина, шансы у женщины оставались. А на одном Аолане надето достаточно дорогих вещей, чтоб на треть их настоящей цены прилично жить несколько лет…
Оррик покачал головой, понимая – собственные мысли его выдали. Какие-то чувства к Бальжиме в нём шевельнулись, иначе он просто добил бы её и сам забрал бы всё. А ведь исцеляющее вино – хотя в Инзе вместо него, кажется, пользовались пилюлями – сейчас не помешало бы. Пусть кровь у дваждырождённых и останавливалась сама собой, но раны Оррика былинеприятными…
Но привычки юности остаются надолго. И одной из этих его привычек было не отступать от раз принятого решения.
*****
Четыре дня спустя Оррик задержал лошадь на обрыве над глубокой горной рекой, шумевшей далеко внизу. Какая бы погоня за ним ни отправилась, по земле или по воздуху, она осталась с носом. Пока что. Вероятно, сейчас он уже был разыскиваемым преступником в значительной части древней империи.
Ладонь Оррика опустилась на рукоять меча гномской работы. Оружие, погубившее и своего создателя, и первого владельца. Если б Оррик не считал, что духов мечей не бывает и даже волшебные клинки не обладают характером – ну, обычно не обладают – то тут же выкинул бы его реку. Он и так ощущал сильный соблазн это сделать. Искать преступника с волшебным мечом на поясе будут вдвое больше людей, чем просто преступника, дураков вроде Аолана, считающих, что для славы и величия им недостаёт лишь великолепного оружия, на свете всегда хватало.
Серая кобыла мотнула головой и фыркнула, как видно недовольная тем, что хозяин остановился на холодном ветру среди голых камней, где и съесть нечего. А Оррик покачал головой и усмехнулся мыслям, порождённым опасениями. Чтобы стать незаметным, заурядным путником, способным затеряться в толпах людей, странствующих по дорогам Великого Инза, ему надо было, первым делом, избавиться от лошади. Логика подсказывала так и поступить. Серая кобыла – до сих пор безымянная – оставалась просто расходным материалом. Пусть на ней и можно было пересечь весьма обширную страну за четыре дня, обгоняя даже летящего грифона, который хоть и двигался по прямой, но быстро уставал…
Но если б Оррик всегда действовал логично и разумно, ему не пришлось бы покидать далёкую родину и идти в его бесконечное путешествие. А главное, слух о том, что у него на поясе волшебный меч, пойдёт так или иначе. Вряд ли хоть один преследователь решит не лезть в драку, когда, настигнув добычу, не увидит этого меча.
