- И где сейчас та тёлка?
- Какая тёлка? Ты что! Это ж когда было. Нетель уже. Почти корова. Вот я вернусь, ей, в аккурат, срок телиться придет. Ты ей воду ставь в ведёрке два раза в день, чтоб пила вволю. Не жадничай. Да сена по большой охапке носи, чтоб, значит, тоже вволю было. И кормов чутка. По стакану утром и вечером. Много не надо, телиться скоро срок. Вот и все хлопоты. Доить её не смей. Пока не родит, нельзя.
За коровой ухаживать. Мда, кажется, кто-то попал. Впрочем, не так всё и страшно. Ну, дойду я до хлева два раза в день. Не так уж и сложно. Утром, правда, надо будет идти. Ну, так не на дойку же. Добежала, охапочку сенца кинула, ведро воды дала, считай фитнес по-деревенски. И вообще это очень аутентично. В Европе за такой агротур ещё и деньги пришлось бы платить. А тут, считай, на всем готовом.
- Уговорила, куда я денусь. А что соседей не попросила?
- Так завидуют. Загубят ещё мое сокровище из зависти. Это не Зоренька. Эта совсем добрая, ласковая, за себя и постоять не сможет. Справишься? Ничего сложного нет. Полчасика утром, да вечером столько же.
- Справлюсь, куда я денусь.
- Вот и договорились. И не обижай её. А я тебе полный погреб оставила и варенья, и соленья, и картошечка своя. У печи полный мешок сушёных грибов висит. Бери всё, сколько душа пожелает.
- Спасибо, возьму. У нас такого не купишь.
Болтали мы с тётей до поздней ночи. Мельком она показала мне коровку, жующую сено из яслей, курочек в соседнем загоне да Шарикову будку. Мифический пёс так и не вышел к людям на мороз. Вернулись в дом, где на чердаке и в кладовке были свалены лыжи, валенки, пара тулупов и остальные атрибуты деревенской жизни. Бери, что хочешь. Лыжи хочу, кататься буду. Ничего не знаю, у меня тут аутентичный отдых в Швейцарских Альпах. Я так решила.
Спать меня тётя положила в комнатке недалеко от тёплого бока настоящей русской печи. Бельё было мягким и нежным, пахло невероятной свежестью вещей, высушенных на морозе, от печки шёл запах побелки и нагретого кирпича. На окне комнаты мороз нарисовал сказочный пейзаж инеем. Было тепло и невероятно уютно. За стенкой деревянный строганный пол чуть скрипел под мягкими шагами хозяйки, что была занята сборами и ещё какой-то своей суетой. Ветер тихо выл за стеной. Чуть слышно, мягко ступая пушистыми лапами, мимо меня прошла по своим делам кошка. Все эти звуки рождали ласковую колыбель для того, кто вернулся в детство, в родные стены, домой. Я уснула довольно быстро, и всю ночь мне снились сказочные какие-то, сладкие, добрые сны.
За тётей должны были заехать довольно рано. Она обещала меня не будить.
5. Глава 4
Шарль
Естественно, лететь нужно было с пересадкой в Санкт-Петербурге, как иначе. Через Москву был рейс только из другого аэропорта. Ехать туда не имело никакого смысла. Те пару часов, что оставались до рейса, я решил потратить на планирование этой поистине странной поездки.
Невероятный каприз деда, впрочем, он никогда и не обладал особо мягким характером. Иначе, как бы он управлял всеми семейными делами? И предприятиями, коих у семьи было немало, и фирмой, и замком. Но даже для него столь странный поступок, такой жёсткий приказ был чрезмерен. Возможно, виной грядущие праздничные дни. Особых дел сейчас не решить, все будут праздновать. Так почему бы не воспользоваться моментом и не отправить внука именно в эти бесполезные для получения дохода дни помёрзнуть на просторах ледяной России. Интересно, он вообще представляет, где именно находится та Пермь? Это далеко не Москва, и даже не Санкт-Петербург. Это край водки, медведей и снега. Москву я даже любил. Было в ней свое бесспорное очарование крупного суетного мегаполиса, возведённого на останках старого мира. Крепостная стена Кремля, храм и будничная суета вокруг. Вполне мило, во многом даже цивилизованно. Но Пермь! Это слишком. Тем более, так срочно, когда к такой поездке необходимо хорошо подготовиться заранее. А тут я вообще лечу один. Может, суть в этом? Сослать меня как можно дальше от Парижа? Быть может, у деда именно в этом какие-то свои интересы?
