Глава 5
На будущий год – в Иерусалиме!
Будильник, лежавший под подушкой, сдавленно звякнул, разбудив меня. Отключив его, некоторое время лежал, вяло прокручивая в голове сон, который мог бы лечь в основу не самого плохого Голливудского сценария.
Окончательно проснувшись, начал потягиваться беззвучно, зевая так, что челюсть едва не заклинивает на одном из зевков. А вот так… не выспался ни хрена, но пора вставать, потому что, увы, приходится (пока!) подстраиваться под чужое «хочу» и «надо». Мир, вот досада, не хочет вращаться в моей орбите, и пока что вращает меня…
Родители ещё спят, посапывая и похрапывая вразнобой за шкафом с антресолями, отгораживающим их закуток от общего пространства. Опасаясь разбудить их в такую рань, отодвигаю занавески от своей кровати, стараясь не звякнуть металлическими кольцами, и, посидев немного со свешенными вниз ногами, подхватил будильник и спустился вниз по лесенке.
По полу ощутимо тянет, и, несмотря на ковровую дорожку, босые ноги моментально зябнут, а тапочки, как назло, нашлись аж под письменным столом.
– Чёрт… – сдавленно шиплю, потирая затылок и с ненавистью глядя на массивную лакированную столешницу, подбирая упавшую на пол тетрадь. Поутру я часто неуклюжий, и иногда мне приходит в голову странная мысль, что соединение между телом и разумом не сразу загружается, отсюда и все проблемы.
Мне вообще в голову приходит много такого, странного. Ну да сложно быть таким как все, не думающим и не рассуждающим ни о чём за пределами привычных шор и шаблонов, попав в другое время и тело. Хочется или нет, но в голову лезет странное… или странное для этих времён, я не всегда могу понять разницу.
«– Записать сон, что ли» – приходит на ум, и, чуть поколебавшись (лень!), вздыхаю и записываю ключевые моменты несколькими фразами. Потом, может быть… но сильно не факт.
Сон кажется очень знакомым, и наверное, так оно и есть. Сознание, в котором хранится тысячи тысяч просмотренных фильмов, сгенерировало что-то на их основе, пойдя по пути наименьшего сопротивления.
«– Ну да и чёрт с ним, – решаю я, меланхолически глядя на толстую тетрадь, где таких набросков в несколько фраз – почти до половины, – Может, и сценарии буду писать, мало ли, как повернётся?»
Я планирую заниматься не только научной и общественной деятельностью, но и пробовать себя в совершенно разных областях. Лавры Роулинг мне вряд ли светят, ибо здесь не только, и даже не столько талант, но и немалая толика везения, пойманный за хвост момент, но…
… а вдруг?! Я ведь совершенно иначе вижу мир вокруг себя, и дело даже не в послезнании, а именно что в сознании, сформировавшемся в совершенно иных условиях. Хотя, конечно, и послезнание отметать нельзя.
Эта инаковость, скорее мешающая в обыденной жизни, может очень здорово помочь в творчестве, да и деньги, и…
«– Голливудские актрисы», – подкидывает мозг – с картинками, и, мать их, гормонами!
… не без этого! Да и кто о подобном не мечтал? Кто без греха?! В половине фильмов актёров подбирают так, чтобы было о ком повздыхать и… представить. Ярко.
Понятно, что совместить научную и творческую деятельность непросто, но попробовать-то можно?! Примеров немного… но ведь есть же, есть[29]!
В полной мере, это, конечно, сильно вряд ли… но в студенчестве и в начале карьеры, почему бы и не да?! Я очень сомневаюсь, что меня, со всеми идеями и знаниями, вот так вот сразу воспримут всерьёз, дадут гранты, сотрудников и лаборатории…
