Но тут легкий стук в дверь прервал мрачные размышления Виржила.
– Не помешаю? – спросил вошедший Люк.
– Нет! Заходи…
Как правило, никто из них никогда не вторгался на соседнюю территорию, и у Люка должны были быть серьезные причины, чтобы явиться к Виржилу, да еще в «святая святых» – кабинет Филиппины.
– Как же нам повезло, что ты сегодня ехал домой раньше обычного!
– Да, нашему пациенту внезапно стало хуже, и операцию отложили в последний момент. А так как в расписании больше ничего не было, я и уехал. Ты прав, действительно повезло…
Люк кивнул и нервно заходил по комнате. Его мрачный вид ясно говорил о том, как он озабочен.
– Даже не представляю, чем бы это кончилось, если бы ты не успел, – сказал он наконец.
– Не знаю. Наверно, ничем хорошим.
Они снова замолчали, потом Виржил предложил:
– Хочешь, давай завтра утром перед работой съездим вместе в жандармерию. Нужно четко разъяснить им ситуацию. Только, к сожалению…
– Да, я понимаю. Этьен хитер, он никогда не признает свою вину и на все найдет ответ.
– И тем не менее хорошо, если бы они его вызвали. Может, тогда он поймет, что нельзя безнаказанно делать гадости.
Люк перестал метаться по комнате и подошел к Виржилу.
– Завтра приезжают мои родители, – объявил он. – Они обещали возить девчонок в школу и забирать их оттуда. А я буду провожать Клеманс утром и вечером – в парикмахерскую и обратно. Вот так мы все и организуем.
– Прекрасно.
– Да, но ведь это временная мера.
– К сожалению. Слушай, ты не мог бы сесть? А то у меня от твоей беготни уже голова кружится.
Люк плюхнулся в кресло напротив Виржила и посмотрел ему в глаза.
– Я не знаю, что делать и как реагировать, – признался он. – Слушай, а может, стоит нанять каких-нибудь крепких парней, чтоб задали этому типу хорошую взбучку? Вдруг он испугается и оставит нас в покое?
– Плохая идея. И, кроме того, нереальная.
– Возможно. Но от того, что произошло сегодня вечером, меня прямо в дрожь бросило. Ты пойми: в Клеманс вся моя жизнь!
– Я понимаю, Люк.
– Нет, ты даже представить не можешь, старина! У вас с Филиппиной всё совсем иначе – просто приятная связь, долгая, но всего лишь связь, ничего общего с нашей историей. А я только и начал жить, когда познакомился с Клем, и, на свое счастье, до сих пор безумно люблю ее. Ты вспомни, как я ее добивался, – прямо с ума сходил! Готов был на край света за ней пойти, хоть в глухую пустыню, хоть на Северный полюс. А после свадьбы, которая нас соединила, и после рождения девчонок полюбил еще крепче. И поэтому сделаю все на свете, чтобы ее защитить. Чтобы их защитить, всех трех. От одной мысли, что близняшек кто-то мог напугать, я просто схожу с ума. Мне стыдно, что меня там не было и что это ты, а не я, вступился за них!
– Да ладно, все в порядке, успокойся.
Прошло несколько минут неловкого молчания, и Люк добавил:
– Прости. Мне не следовало так говорить о вас с Филиппиной.
– Ничего страшного. На самом деле все так и есть.
– Но не мне об этом судить.
– А почему бы и нет? Я готов признать, что, как ни хотел, так ничего и не добился от Филиппины. И очень сожалею об этом, поверь мне! Поэтому всегда завидовал вашей паре, Клеманс и тебе. Я знаю, что Филиппина назвала бы такую любовь «классической» – иными словами, устаревшей. Она все еще считает себя юной, и мысль о том, что пора остепениться, приводит ее в ужас.
– Даже так?
– Даже так, и я очень боюсь, что мы ни к чему путному не придем.
