«Судя по всему, то был подражатель. По словам настоятеля, этот Мирэйн отличался добротой и миролюбием, но у любого человека есть враги. Возможно, нам сейчас поведает о них его лучший друг. Как его там? Келсий? Да и с самим графом поговорить не помешало бы», – размышлял Азариус.
В гостиную вошел темноволосый мужчина средних лет, обладающий приятной внешностью.
– Добрый день, уважаемые гости, – сказал он, садясь в кресло напротив Азариуса, – меня зовут Келсий Богарне. Я старший сын графа. Прошу простить, но отец неважно себя чувствует со вчерашнего дня. Боюсь, он не сможет почтить вас своим присутствием. Однако я готов оказать вам должное внимание и посодействовать вашему делу, насколько это в моих силах. Не сочтите за грубость, но не могли бы вы представиться, чтобы я мог должным образом к вам обращаться.
– Паладин Азариус Гуарье.
– Наслышан о ваших подвигах. Благодаря им в мире намного безопасней. А ваш спутник? – Келсий перевел взгляд на Альву и, увидев смущение юноши, ободряюще улыбнулся.
– Меня зовут Альва, господин Келсий Богарне.
– Какие же у вас есть вопросы, дорогие гости?
– Вы знали Мирэйна? – спокойным голосом спросил Азариус.
Келсий Богарне едва заметно вздрогнул, что не ускользнуло от внимательного взгляда паладина.
– Конечно, знал. Он был моим другом. Для меня его смерть стала тяжелым ударом.
– У него были враги?
– О таких я не слышал. А почему вы спрашиваете? Его же убил проклятый колдун.
– Так и есть, но я хочу понять, почему еретик выбрал его.
Келсий откинулся в кресле и посмотрел на потолок. Его взгляд стал задумчивым. Мужчина ненадолго замолчал, а после сказал:
– Никогда не слышал о врагах Мирэйна. Он почти ни с кем не ссорился. Лишь с господином Зельдосом Шабо у них возникали перепалки. Понимаете, Мирэйн чувствовал отвращение от воспитательных мер барона Шабо по отношению к слугам. Не знаю, слышали ли вы об этом или нет.
– О каких воспитательных мерах идет речь? – спросил Азариус.
– Господин Шабо избивает неугодных слуг. Иногда весьма сильно. Я понимаю, что он может так поступать, но это не красит дворянина. Об этом ему всегда напоминал Мирэйн…
– Понятно. У вас есть какие-то догадки о личности колдуна?
– К сожалению, нет. Думаю, вы уже слышали, что ранее подозревали двух человек. В итоге они оказались невиновны. Но…
Сын графа нервно постукивал пальцами по подлокотнику кресла. На его лице мелькнуло волнение.
– Но, – вновь заговорил он, – ходят слухи, что колдуном может быть кто-то из знати. Мне бы не хотелось в это верить.
В гостиную вошли служанки с серебряными подносами. Они подали чай и сладости.
– Угощайтесь, – радушно предложил Келсий, сбрасывая маску беспокойства, – я слышал, вы прибыли только сегодня. Наверняка дорога выдалась утомительной.
Азариус заметил, с каким восторгом Альва смотрел на сладости. Парнишка из семьи кузнеца вряд ли пробовал нечто подобное.
– Мне нужно идти, но я возьму с собой сладости, если вы не против, – вставая с кресла, молвил паладин.
– Что вы! Подождите только немного, пока горничные завернут их для вас.
Вскоре герои вышли из поместья графа. Азариус протянул Альве сладости, завернутые в большой ситцевый платок.
– Возьми.
– Это мне? – неуверенно спросил юноша.
– Разве ты не хочешь попробовать?
– Хочу! – радостно воскликнул юноша, беря в руки сверток. – Спасибо, господин Азариус!
Пока Альва увлеченно уплетал сладости на ходу, паладин размышлял о дальнейших действиях.
