– Это, явно не больница, – сделал мысленное заключение Павел, рассматривая высокие, покрытые гобеленами и фресками стены, с узкими, стрельчатыми окнами, отчего складывалось впечатление, что он находился в церкви.
– Эт, чего, я умер, и меня тут отпевают? – пронеслась, в голове Павла, пришедшая на ум, очередная мысль, – хотя на вряд ли, если я умер, как я это все вижу.
Подобрав под себя ноги, чтобы было удобнее сидеть на алтаре, или чем был этот каменный диск, Павел огляделся.
За ним, метрах в двух – трех, стояла небольшая кафедра, сродни той, что он видел в европейских соборах по телику, а дальше, за ней, возвышалась, белого цвета статуя, какого-то мужчины, с волевым лицом и испанской, «козлиной» бородкой.
Развернувшись, лицом к местному божеству, а кому еще может быть установлена статуя в церкви, Павел, почувствовав, что «пятую точку» начинает уже реально припекать, переполз на край алтаря и спрыгнув на пол, еще раз осмотрелся.
Слева, от него, находилась ниша, в которой стояла скульптура, гораздо меньше по размерам, увиденной им первой, не более двух метров высотой, а позади него, просторный зал был заставлен рядами скамеек.
Немного постояв в задумчивости, Павел направился в левую сторону к заинтересовавшей его скульптуре, поскольку издали, он никак не мог рассмотреть ее лицо.
– Безликий, какой-то, – подумал Павел, рассматривая скульптуру мужчины с расплывчатыми, смазанными чертами лица.
Хмыкнув, он направился дальше и обойдя кафедру, остановился, перед увиденной им первой, высоченной, метров, наверное, в двадцать, статуей.
Местное божество, восседало на троне, держа в левой, шестипалой руке посох, а правая, такая же шестипалая рука, сжимала рукоять, лежащего на коленях меча.
– Сдается, мне, что местные боги и на Земле побывали, оставив людям представление о времени, по-западному же, время исчисляется по двенадцать часов, до обеда и двенадцать после, да и двенадцать месяцев года, похоже, из той же оперы произошли, – пронеслась мысль, пока Павел, рассматривал статую, одновременно припомнив, что у «безликого» было по пять пальцев на руках.
У подножья трона, кучковалось множество, коленопреклоненных фигур поменьше, среди которых, он заметил фигуры не только людей, но и человекоподобных существ, со звериными ушами, рогами, хвостами и даже крыльями.
– Сдается мне, это ни фига вот, не Земля и даже не Марс, – задумчиво пробормотал Павел, озвучив свои выводы, – а, исходя из того, что случилось на Марсе, я, наверное, все же умер.
– И судя по всему, я не только умер, а как в лучших японских аниме, попал в другой мир, – решил Павел, немного радуясь, что в свои тридцать лет не успел обзавестись семьей, а следовательно, и горевать по нему будет некому.
Направившись далее, Павел остановился у противоположной «безликому» нише, где в адитуме, как называли подобные места поклонения различным божествам, древние греки, собрался небольшой пантеон местных богов, из четырех статуй и перед каждой, находился, украшенный фресками с изображениями различных существ, прямоугольный камень, с различными подаяниями.
Первая статуя, была «практически» обычной, если не считать торчащих в стороны эльфийских ушей, крыльев за спиной и небольших рожек на голове, а вот остальные три статуи, изображали мужчин с головами животных; волк, лев и бык.
– Интересно, может тут и зверо-девушки, как в аниме есть? – пробурчал Павел, рассматривая скульптуры и изображения на «жертвенных камнях», припомнив фигуры, в ногах местного, как теперь стало понятно, основного божества.
