Конечно, я работала и с такими замечательными композиторами, как В. Пресняков старший, М. Дунаевский.
Но с Денисом мне очень легко, мы отлично понимаем друг друга. Я могу ему сказать: посмотри это кино, мне нужна такая же музыкальная атмосфера, только на пять минут. Видео с номером сразу не покажу – нельзя, иначе в голове композитора сразу возникнут штампы: например, принято, что в эквилибре музыка медленная, воздух всегда лирический. А я от этого как раз ухожу, и номер потом уже под музыку выстраиваю.
Так же и с художником по костюмам. С Екатериной Котовой я работаю почти пятнадцать лет. Она художник телевизионный, окончила Школу-студию МХАТ и много работала в кино. Катя любит кино и понимает меня с полуслова. Ни с каким другим художником я не могу сотрудничать – в своих требованиях я очень строга. Меня даже повтор одной и той же фактуры ткани в номерах раздражает. Считаю, что художник не имеет права повторяться или брать ту ткань, которую зритель может купить в магазине. Все волшебство теряется сразу!
Художник, выполняющий декорации, у нас Анатолий Нежный. Мы с ним знакомы уже 13 лет. Он – профессионал высокого класса.
Пятнадцать лет назад мы начали проводить в своем цирке ежегодный фестиваль. Казалось бы – для чего? Благодаря ему я понимаю, какая цирковая смена подрастает в стране. Руководители всех цирковых студий, кружков доверяют нам и подращивают для нас артистов. Например, у нас в программе есть девочка – Алена Ершова, так она у нас с пяти лет. Анна Володько – тоже результат работы нашего молодежного фестиваля, одно из его направлений.
Номера для фестиваля я отсматриваю по видео, которые мне присылают. Заявок приходит тьма, в том числе от иностранцев. «Сарафанное радио» работает исправно, да и телевидение информирует. Мы выбираем сильнейших. Порой я могу порекомендовать кому-то из ребят: не идите в этом году, вы классные, но в этой программе уже есть номер сильнее, давайте на следующий год. И по количеству внутри жанра я конкурсантов ограничиваю, например, должно быть две пары, четыре групповых номера, два жонглера, четыре акробата… А дальше уже я берусь за построение программы, понимая, что ее нужно чем-то начинать, чем-то заканчивать, и главное, чтобы зрителю было интересно. Без ложной скромности скажу: я одна из лучших в мире составителей программ. При расстановке номеров очень важно чувствовать темпоритм. Обычно режиссеры формируют список, а потом на листе его правят. Мне же это ни к чему. Я долго хожу, в голове все собираю, выстраиваю по музыкальности, по ритму музыки…
В среднем в фестиваль мы включаем порядка тридцати номеров и представляем не больше пятнадцати номеров в день. Ведь иначе смотреть будет очень тяжело. Как в Монте-Карло, где программа длится четыре с половиной часа! Мы, к тому же, ставим условие: номера должны идти не больше пяти минут, групповым необходимо уложиться в восемь. Артисты ведь неугомонные, пока все не покажут – не успокоятся, поэтому мы их жестко ограничиваем. И все потом удивляются: почему у вас программа пролетает так быстро?
Парады, которыми начинаются все представления, мы тоже делаем динамичные, я люблю ими заниматься. Мне уже говорят: такое количество парадов было подготовлено, можно их повторять, никто, кроме тебя, их не помнит. Смешно, что и я их не помню. И даже взяла недавно тот, что делала пять лет назад, потому что и хореограф, которая его выстраивала, вспомнить ту работу не смогла.
