9. Глава 9. Предчувствия
— Я завтра уезжаю, Оскар, – тихо сказал Орр-Вооз, пустым взглядом уставившись на стол в беседке, где уже стояли пыльная бутылка багряницы и две щербатые глиняные чашки. – Мне очень не нравится, что происходит в Пустошах.
— А что там происходит?
— Я не знаю. Ничего. Это-то и странно. Обычно там какие-то катаклизмы случаются. Битвы, голод, болезни, пожары. А сейчас несколько месяцев оттуда только хорошие новости. Мне это не нравится.
Орр-Вооз был уверен, что Оскар поймёт его правильно. Он всегда понимал правильно. Умел слушать не слова, а суть. Вот и теперь он кивнул и подтолкнул к Орру чашку.
— Солу куда? – ровно спросил он.
— К матери. Здесь слишком близко к пустыне.
— Считаешь, что может быть жарко?
— Опасаюсь.
Оскар нахмурился и кивнул.
— Я бы тоже девочек отправил к родне. Если уж ты забеспокоился...
Мужчины переглянулись, очевидно, подумав об одном и том же, и отсалютовали друг другу кружками.
— Бедняга Ахиор, – усмехнулся Оскар. – Вот ему не повезло.
— Думаешь, он надёжный?
— Он выжил в десятках миров!
— И потерял младенца...
— Моих девочек потерять сложно. Разве что он очень хорошо спрячется. И потом, Галла тоже не дурочка. Она опытный путешественник.
— Галла не поедет, – мотнул головой Орр-Вооз. – Она тебя не оставит.
— Думаешь? – исподлобья поглядел Князь Времени. – А мне кажется, нам стоит... ей стоит отдохнуть от меня. Она несчастна.
— С чего ты взял?
— Чувствую.
— Она тебя обожает.
— Я знаю. Но это не мешает ей быть несчастной.
— Слушай, совета я тебе не дам, – скривился Орр-Вооз. – У меня с женщинами никакого опыта.
— А Сола?
— Что Сола? Я ее просто люблю.
— Разве это не главное?
— Я не знаю, – вздохнул Орр-Вооз. – Я с ней ненастоящий. Дурак я с ней сопливый. Знаю, что нужно быть жёстче, а не могу. Если ее рядом нет, то я думаю: убью засранку. Или зацелую. А сам даже дотронуться боюсь.
— Это ты зря. Как потом будешь? В брачную ночь?
— Не будет никакой брачной ночи. Я умру, я это чувствую.
— Совсем с ума сошел? Я тебе умру! Ты вождь. Тебе нельзя умирать. Я запрещаю!
— На все воля Божья.
— Самый умный, да? Слушай... у тебя подходящее настроение. Я тоже не в духе. Как насчёт поединка? Мы с тобой давно не боролись.
— С радостью. Мне нужно... пока я еще на кого-нибудь не сорвался.
Они молча допили бутылку, а потом пошли во двор. Там было почти светло от света луны, и никого не было. Мужчины сняли обувь – так было удобнее обоим. Орр-Вооз скинул и отороченную мехом кожаную безрукавку, оставаясь только в холщевой нижней рубахе без рукавов. Князь завязал в узел длинные волосы откинул в сторону жилет, закатал рукава рубашки. Кто-то, выглянув в окно, увидел их, и тотчас пирующие выплеснулись во двор. Убедившись, что это лишь дружеский поединок, народ отшатнулся к стенам замка и затаил дыхание. Все жаждали зрелищ.
Сола, полчаса прорыдавшая на плече у хозяйки замка, при виде орка, который был едва ли не выше ростом, чем Князь Времени, и сложен был ничуть не хуже, выпрямилась и утерла слезы, радуясь, что в полутьме не видно ее опухших глаз. Она еще не была женщиной в полном смысле слова – взрослой умной женщиной, но интуитивно чувствовала, что Орр-Вооз, даже если буйствует, не причинит ей вреда. Да, он может быть страшен. Но она несколько раз видела, как впадает в бешенство ее приёмный отец, слышала, какие мерзости он может говорить – и видела, как мать спокойно к этому относится. Аврора, ее мать, всегда прощала его, и успокоить могла, и дать отпор, а Павел, хоть и кричал, и вещи мог в ярости крушить, никогда не поднимал на жену руку. Если она знает Орра хоть немного, если хоть чуть-чуть понимает его – то увидев ее слезы, он будет еще больше расстроен, а добавлять ему неприятностей не время и не место.
