»[41]. Мы видим сходство этого определения с приведенным выше, данным десятилетием позже в ленинградском учебнике, деятельностным определением науки, что обусловлено серьезным вкладом работы О. А. Красавчикова в развитие представлений о цивилистической науке. Вместе с тем О. А. Красавчиков рассматривал ее не как процесс (изучение, формулирование), а как статичный результат – сами закономерности регулирования отношений. Такое понимание науки ставит вопрос об обоснованности заложенного в нем предвосхищения научного результата. Как видно, в определение заранее включены два вывода о том, что: а) гражданско-правовое регулирование имеет закономерности, а также б) эти закономерности носят социальный характер. Получается, что все научные результаты, относящиеся к науке гражданского права, ограничены ожидаемым характером выводов (непременно будут выявлены именно социальные закономерности). Это похоже на часто цитируемый афоризм Л. Д. Ландау: «Как Вы можете решать задачу, ответа на которую Вы не знаете заранее?»[42] А что, если обнаружится отсутствие упомянутых закономерностей? А если эти закономерности обусловлены не социальными причинами, а этическими, филологическими, техническими или еще какими-то?
Отмечу также то обстоятельство, что само родовое понятие (наука), имеющее по меньшей мере три вышеупомянутых значения, не раскрывается. Можно предположить, что ученый рассматривает науку как некий набор знаний, но прямо из самого определения это не следовало. Это делает недостаточно определенным понятие, оставляя неясным, частью чего является определяемая гражданско-правовая наука – в каком из трех пониманий рассматривает науку гражданского права ученый.
Еще один вариант рассмотрения цивилистической науки как знаний можно обнаружить в одном из современных учебников гражданского права. Цивилистическую науку определяют как «учение о гражданском праве», «систему научных знаний – понятий, категорий, цивилистических конструкций, положений и выводов – о гражданско-правовом регулировании общественных отношений: свойствах и закономерностях его функционирования и развития, способах достижения его эффективности, средствах получения новой информации, необходимой для его совершенствования». Своим предметом эта наука имеет «гражданско-правовые явления во всем их многообразии (в том числе в различных правопорядках) и в историческом развитии»[43]. Обратим внимание на некоторые важные моменты этого определения.
Первое, что обращает на себя внимание, – указание на системный характер знаний. Получаемые знания названы «учением», что предполагает единство и согласованность таких знаний. Такая характеристика требует дополнительных пояснений в части образования данной системы, определения ее элементов, компонентов и связей между ними. Являются ли такими элементами отдельные научные произведения или отдельные концепции, а может быть, отдельные идеи? Что является минимальным компонентом этой системы? Любые ли идеи включаются в систему науки, и если да, то как она при этом сохраняет свою системность; а если нет, то по каким критериям и кем осуществляется выявление и отсев тех идей, концепций, произведений, которые включаются или не включаются в эту систему в качестве элемента? Каким образом осуществляется связь между отдельными элементам, через какое общее интегрирующее начало? Существует такое одно «единое начало» или их несколько, вокруг которых объединяются разные концепции?
