Читать онлайн Вольфганг Акунов - Cказания о воинах-зверях
© В. В. Акунов, 2021
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2021
Всем моим близким
От автора
Древен мир. Он древней.
Плащ Одина как вретище,
Ржа веков на железном мече.
Черный ворон Хугин,
Скорбной памяти детище,
У него на плече.
И. А. Бунин. Один
Представляя на суд уважаемых читателей настоящий сборник военно-исторических миниатюр о воинах-зверях, прошу учесть, что они были написаны в разное время, чем и объясняются некоторые встречающиеся в них повторы, за которые хотел бы заранее извиниться перед читателями, прежде чем пожелать им приятного и, надеюсь, полезного чтения.
Согласно сохранившимся в Исландии и дошедшим до наших дней сборникам норманнских мифов и сказаний – стихотворной «Старшей Эдде» и прозаической «Младшей Эдде» скальда Снорри Стурлуссона – богу воинов и мертвецов, вещему «Всеотцу» Одину служили два черных ворона – Хугин (Hugin, олицетворяющий силу интеллектуальной мысли) и Мунин (Munin, олицетворяющий силу памяти, то есть интеллектуальной рефлексии), к чьим голосам «Всеотец» постоянно прислушивался, выведывая от них все более глубокие тайны. Говоря словами самого Одина (в «Речах Гримнира» из «Старшей Эдцы»):
В течение дня черные вороны Одина облетали весь подлунный мир, после чего возвращались к престолу своего повелителя, садились ему на плечи и сообщали обо всем увиденном и услышанном за день. Любопытно, что континентальные германцы (в частности, немцы) даже после перехода в христианство сохранили эти представления, хотя и перенесли их (включая двух воронов-информаторов) на историческую личность – римско-германского императора-крестоносца Фридриха I Барбароссу (а порой и на внучатого племянника Барбароссы – Фридриха II Гогенштауфена). Император Фридрих спит до поры до времени беспробудным сном в некоем потаенном месте (чаще всего легенды помещают его в недра горы Киффгейзер в Тюрингии или вулкана Этна на Сицилии) со своими верными рыцарями, а два его черных ворона выполняют функции воронов Одина. Получив от воронов весть о том, что в Иерусалиме процвела наконец увядшая смоковница, проклятая Спасителем за то, что не дала доброго плода, император пробудится, выйдет из недр горы, восстановит Римскую империю, сразится с Антихристом, освободит Святой град Иерусалим, повесит на процветшей смоковнице свой меч и щит и вручит Вселенскую державу, вместе с короной и скипетром, Богу – своему Небесному Сеньору. Сходные легенды о Спящем Властелине существовали и у других народов (у французов – о Карле Великом, у британцев – о короле Артуре, у датчан – о Хольгере Датчанине, у русских – о Рюрике и т. д.)
В своем стихотворении «Один», последнюю строфу которого мы избрали в качестве эпиграфа, наш гениальный стихотворец И. А. Бунин допустил неточность (а возможно – просто поэтическую вольность), приписав черному ворону Хугину функции его брата-близнеца Мунина.
Волки-спутники Одина упоминаются в стихотворной «Старшей Эдде» и прозаической «Младшей Эдде», а также в скальдической поэзии.
В «Речах Гримнира» (одна из саг «Старшей Эдцы»), стихе 19, говорится, что Один вкушает лишь вино, а всю остальную еду, что стоит у него на столе, он бросает двум волкам, лежащим у его ног:
Исследователь Михаэль Шпигель связывает имена волков – спутников Одина – Гери («Жадного») и Фреки («Прожорливого») с представлениями древних германцев, среди которых часто употреблялись «волчьи» имена, как, например: Вульфрок, Wulfhroc («Облаченный волком»); Вольфхетан, Wolfhetan («Волчья шкура»); Исангрим, Isangrim («Серая маска»); Вольфганг, Wolfgang («Движущийся как волк» или «Идущий за волком»)[1]; Вольфдрегиль, Wolfdregil («Бегущий как волк»); Вульфолаик, Vulfolaic («Танцующий с волками») и др.
Шпигель указывает на общегерманскую роль волчьего культа, который был в сжатой форме отображен в скандинавской мифологии и ослаб по мере христианизации Европы. Кроме того, он проводит параллели между Гери и Фреки и образами колдовских волков в других индоевропейских культурах. «В Индии периода Вед волк является животным-спутником Рудры, у греков – Аполлона, у римлян – Марса, у немцев – Вотана. Гери и Фреки – не просто животные, но мифические существа, воплощающие физическую мощь Вотана (Одина. – В. А.)».
Копье было выковано двумя кудесниками-кузнецами – карликами-свартальвами (черными альвами), сыновьями Ивальди (в некоторых источниках упоминается гном Двалин, введенный впоследствии Дж. Р. Толки(е)ном в его эпопею о Властелине Колец), чтобы показать богам мастерство подземного народа. Однажды Локи отрезал у Сив ее золотые волосы. Тор поймал Локи и хотел переломать ему все кости, но тот заверил разгневанного бога, что добудет новые золотые волосы для Сив у черных альвов. Сыновья Ивальди сделали такие волосы, а заодно изготовили волшебный корабль Скидбладнир (который можно было сложить, как платок и спрятать в карман) и копье Гунгнир. Затем Локи поспорил с альвом Брокком и его братом Эйтри, что Эйтри не выковать сокровищ, подобных тем, что были изготовлены сыновьями Ивальди. Эйтри выиграл спор, изготовив вепря по имени Гуллинбурсти, что значит «Золотая Щетина» (другое его имя – Страшный Клык), кольцо Драупнир и молот Мьелльнир. Корабль Скидбладнир и вепрь Золотая Щетина достались Фрейру, золотые волосы – Сив, Мьелльнир – Тору, кольцо Драупнир и копье Гунгнир – Одину. Гунгнир обладал волшебным свойством поражать любую цель, пробивая самые толстые щиты и панцири и разбивая на куски самые закаленные мечи:
«Тогда Локи отдал Одину копье Гунгнир, Тору – волосы для Сив, а Фрейру – корабль Скидбладнир. И он объяснил, в чем суть тех сокровищ: копье разит, не зная преграды; волосы, стоит приложить их к голове Сив, тотчас прирастут, а кораблю Скидбладниру, куда бы ни лежал его путь, всегда дует попутный ветер…»
Знаменитый меч героя Сигмунда (отца Сигурда Драконоубийцы) – Барнсток (затем после перековки получил имя Грам), рубящий даже камень, сломался о копье Одина, который, приняв вид человека в синем плаще (Один часто принимал такие обличья), пришел на поле битвы помочь конунгу Люнгви, сражавшемуся с Сигмундом и Эйлими:
«А когда продлился бой тот некое время, явился на поле том человек в нахлобученной шляпе и синем плаще; был он крив на один глаз, и в руке у него – копье. Этот человек выступил навстречу Сигмунду-конунгу и замахнулся на него копьем. А когда Сигмунд-конунг ударил изо всей силы, столкнулся меч с копьем тем и сломался пополам на две части.
Один также дал свое копье Дату для убийства Хельги, сына Сигмунда. Дат пронзил Хельги копьем в роще Фьетурлюнд.
Когда наступит конец света – Рагнарёк (Сумерки Богов, или Гибель Богов) – Один выйдет с копьем Гунгнир биться со сбросившим путы, в которые заковали его асы, чудовищным волком Фенриром, Пожирателем Солнца, и будет им проглочен: «Впереди едет Один в золотом шлеме и красивой броне и с копьем, что зовется Гунгнир. Он выходит на бой с Фенриром-волком… Волк проглатывает Одина, и тому приходит смерть», что служил провозвестием Конца Света.
Зачин. Сверхвоины эпохи викингов
Курган разрыт. В тяжелом саркофаге
Он спит, как страж. Железный меч в руке.
Поют над ним узорной вязью саги
Беззвучные, на звездном языке.
Но лик сокрыт – опущено забрало.
Но плащ истлел на ржавленной броне.
Был воин, вождь. Но имя Смерть умчала
И унеслась на черном скакуне.
И. А. Бунин. Без имени
Воины-звери: Легенды и действительность
История человечества полна легенд и мифов. Каждая эпоха вписывает в этот покрытый пылью времен том новую страницу. Многие из них канули в Лету, так и не дожив до наших дней. Однако есть предания, над которыми не властны века. Рассказы о воинах, обладающих нечеловеческими способностями – невосприимчивых к физической боли и не ведающих страха перед лицом смерти, – из этого числа. Упоминания о сверхвоинах можно отыскать едва ли не у каждого народа. Но особняком в этом ряду стоят берсерки – герои скандинавских саг и эпосов, само имя которых стало нарицательным.
На протяжении нескольких столетий самым страшным кошмаром Европы, а также немалых частей Азии и Африки были и оставались викинги. Когда на горизонте показывались змееглавые ладьи яростных пришельцев, население окрестных земель, охваченное леденящим ужасом, искало спасения в лесах. Размах опустошительных походов норманнов поражает воображение даже сегодня, спустя почти тысячу лет. На востоке они проложили знаменитый путь «из варяг в греки», дали начало княжеской династии Рюриковичей и более двух веков принимали активное участие в жизни Киевской Руси и Византии. На западе викинги, еще с VIII в., заселив Исландию и юг Гренландии, держали в постоянном страхе ирландские и шотландские берега. А с IX в. перенесли границы своих набегов не только далеко на юг – до Средиземного моря, но также и в глубь европейских земель, разорив Лондон (787 г.), Бордо (840 г.), Париж (885 г.) и Орлеан (895 г.). Явившиеся с Севера чужеземцы захватывали целые вотчины, иной раз не уступавшие по размерам владениям многих монархов: на северо-западе Франции они основали герцогство Нормандию, а в Италии – Сицилийское королевство, откуда совершали походы в Палестину задолго до крестоносцев. Терроризируя население европейских городов, воинственные скандинавы даже удостоились чести быть упомянутыми в молитвах: «Боже, избавь нас от норманнов!». Но были среди северных варваров воины, перед которыми и сами викинги испытывали мистический трепет. Они прекрасно знали, что попасться под горячую руку соплеменнику-берсерку было смерти подобно, а потому всегда старались держаться от этих братьев по оружию подальше.
С Одином и один в поле воин…
Считается, что впервые берсерки упоминаются в драпе (длинном стихотворении) скальда Торбьерна Хорнклови – древнескандинавском литературном памятнике. Речь там идет о победе короля Гаральда (Харальда) Прекрасноволосого, основателя Королевства Норвегия, в сражении при Хаврсфьорде, произошедшем предположительно в 872 г. «Берсерки, облаченные в медвежьи шкуры, рычали, потрясали мечами, кусали в ярости край своего щита и бросались на своих врагов. Они были одержимы и не чувствовали боли, даже если их поражало копье. Когда битва была выиграна, воины падали без сил и погружались в глубокий сон» – так очевидец и участник тех событий описывал вступление в бой легендарных воинов.
Кем же были эти бойцы? Берсерками или берсеркерами называли викингов, с ранних лет посвятивших себя служению Одину – верховному скандинавскому божеству, владыке чудесного чертога Вальхаллы, куда после смерти на вечное пиршество якобы отправлялись души воинов, героически павших на поле брани и заслуживших благоволение небес. Перед битвой берсерки вводили себя в особого рода боевой транс, благодаря чему отличались огромной силой, выносливостью, быстрой реакцией, нечувствительностью к боли и повышенной агрессивностью. Кстати, этимология слова «берсерк» до сих пор вызывает в научных кругах споры. Скорее всего, оно образовано от старонорвежского «berserkr», что переводится либо как «медвежья шкура», либо «без рубашки» (корень «бер»/«бэр», Ьег может означать как «медведь», так и «голый», a serkr – «шкура», «рубашка», буквально: «шелк»). Сторонники первого толкования указывают на прямую связь берсерков, носивших одежду из медвежьих шкур, с культом этого тотемного животного. «Голорубашечники» же делают акцент на том факте, что в бой берсерки ходили без кольчуг и рубах, обнаженными по пояс.
Похожие книги
